– «Что случилось?» – спросила Светлана, чувствуя, как по спине пробежал ледяной холодок страха.
– «Похоже, молния ударила слишком близко,» – ответил Геннадий, пытаясь завести машину, но безуспешно. «Кажется, она создала электромагнитный импульс, который вывел из строя электронику автомобиля.»
Он несколько раз повернул ключ в замке зажигания, но двигатель даже не пытался завестись – раздавались лишь сухие щелчки стартера. Приборная панель оставалась мёртвой, как и экран мультимедийной системы: «Вот чёрт! Только этого не хватало!»
– «И что теперь?» – в голосе Светланы звучала паника. «Мы застряли здесь? В такую грозу?!»
– «Не волнуйся, это временно,» – попытался улыбнуться Геннадий, чтобы подбодрить её. «Скорее всего, электроника просто перегрузилась и нужно дать ей время восстановиться. Или, в худшем случае, придётся вызвать эвакуатор, когда гроза утихнет и появится связь. А пока…» – он достал из бардачка фонарик и включил его, «у нас есть свет, есть крыша над головой, и мы в безопасности. Просто нужно немного подождать.»
Внезапно мощнейшая молния, словно огненный хлыст, хлестнула по капоту машины, на мгновение залив всё вокруг слепящим светом и погрузив в оглушительную тишину.
Глава 2. «Эхо решений»
«Перекресток измерений»
– «Света… Светочка, очнись! Умоляю, очнись!» – Геннадий звал её, словно из колодца.
Голос приглушённый и искажённый тревогой, которую она никогда раньше в нём не слышала. Этот диссонанс между привычным спокойствием и надрывной паникой ранил даже сквозь пелену полсознания. Тёплые пальцы, словно крылья бабочки, коснулись её лица. Осторожно касались щеки, лба, отгоняя непослушные пряди волос. Лёгкие, но настойчивые похлопывания по щекам, как слабые разряды тока, должны были вернуть её в этот мир.
– «Света, ну же, возвращайся!» – в голосе Геннадия теперь звучало отчаяние, сквозь которое пробивалось робкое облегчение, когда он заметил, как дрогнули её веки.
Светлана открыла глаза. Мир предстал размытым акварельным пятном, где не было чёткости линий и форм. Постепенно зрение сфокусировалось, и она увидела склонившееся над ней лицо Геннадия. Его глаза, обычно такие спокойные, сейчас буравили, пытаясь найти ответ на невысказанный вопрос. Она по-прежнему сидела в машине, в коконе безопасности пассажирского кресла, но ремень безопасности теперь казался удавкой, сковывающей движения и дыхание. В голове танцевали звёзды. Воздух словно загустел, а свет стал чужим, неестественно ярким, пронизанным холодным голубым оттенком, который не имел ничего общего ни с солнечным днём, ни с искусственным светом фар. Этот свет, казалось, исходил отовсюду сразу, просачивался сквозь стёкла автомобиля, создавая ощущение зыбкой нереальности. Света моргнула, пытаясь прогнать наваждение и ухватить ускользающую нить реальности. Последнее, что она помнила, – ослепительная вспышка молнии и головокружение, переходящее в вязкую темноту.