После «коррекции» Марк стал идеальным оператором дренажных систем. ОЭН достиг максимума – он перестал мечтать. Перестал помнить стихи. Перестал узнавать сестру.
Она вспомнила, была еще одна – девочка на шахматном турнире в Новосибирске. Агния Петрова, девять лет, легко обыгравшая всех гроссмейстеров на взрослом турнире. После очередной партии она подошла к Еве, в ее детских глазах плясали недетские огни:
– Твой брат пишет о ветре. Ветер не знает боли…, убереги брата от эмоциональной ветрености.
На следующий день девочку забрали люди в строгих костюмах. «Особый проект для одаренных», – шептали. Ева тогда подумала – повезло ребенку, талант оценили. Теперь сомнения терзали ее кошмарами.
Эхо накрыло внезапно.
Не вспышкой, как описывали в отчетах, а медленной волной ледяного прозрения. Другой мир. Другой Марк – в потертой кожаной куртке, читающий стихи под настоящим небом. Вокруг него – люди с живыми глазами, которые смеются, плачут, ошибаются. Ветер треплет страницы рукописи. Солнце – не голографическая проекция, а живой огонь – ласкает лица.
И это чувство… Свобода быть несовершенным. Право на ошибку. На боль. На радость… без модераторов.
Волна отступила, оставив горечь несбывшегося и острую головную боль. Имплант мгновенно зафиксировал скачок кортизола. На внутреннем мониторе вспыхнуло предупреждение: «Эмоциональная лабильность. Диагностировать причину?»
Ева мысленно сформулировала стандартную отговорку: «Переутомление. Анализ сложного случая Тета-12. Требуется краткосрочная корректировка графика».
Система промедлила – бесконечную секунду – затем приняла объяснение. Рейтинг «Профессиональной Адекватности» просел с 98% до 96%. Пока что некритично.
Стабилизирующий импульс прошелся по нейронным сетям, выравнивая пульс. В мозгу эхом отозвалась чужая мысль: «Контролируй шум». Откуда? От кого?
Ева не подозревала, что в этот момент, в башне над облаками, кто-то уже нашел ее след.
ГЛАВА 3: АНОМАЛИЯ И ЛОВУШКА
Кабинет Арьяна висел в поднебесье, словно хрустальная клетка для экзотической птицы. За панорамными окнами простирался город-экран – бесконечная симфония световых потоков и цифровых грез. Но Арьян смотрел не на город. Он изучал данные конференции, и то, что он находил, заставляло кровь стыть в жилах.
Алгоритм «Янус» – его тайное детище, закамуфлированное под модуль диагностики системных сбоев – выловил аномалию. Микроскопическую, но безошибочно узнаваемую. Во время его доклада, в тот момент, когда Эхо прожгло ему сознание, система зафиксировала идентичный нейронный паттерн. Не из его мозга. Извне.