Лёва поднялся, пошатываясь. Нужно было двигаться. Оставаться на месте – смерть. Он выбрался из укрытия и осторожно двинулся в сторону зыбкого ощущения нестабильности. По пути он наткнулся на двух людей, прячущихся за перевернутым автомобилем: мужчину в тактической куртке с пистолетом и женщину в порванном лабораторном халате – ту самую, которую мужчина только что спас от легионеров, как он ощутил несколько минут назад. Они шепотом спорили, куда идти.
Лёва не стал скрываться. Его вид – худой, бледный, с мутными глазами и видимым кибернетическим портом на затылке – заставил мужчину настороженно поднять оружие.
– Не стреляй, – хрипло произнес Лёва, едва держась на ногах. – Знаю… безопасный путь. Там.
Он кивнул в сторону ничем не примечательного переулка, откуда, однако, визуально плыл воздух, как над раскаленным асфальтом.
– Но быстро. Идут.
Мужчина – Майлз – оценивающе посмотрел на него, потом на Айшу. Она кивнула, увидев в глазах Лёвы то же безумие мира, что терзало ее теорию.
– Как зовут тебя, спаситель? – тихо спросила Айша.
– Лев… Лёва.
– Веди, – коротко бросил Майлз.
Лёва повел их, полагаясь не на зрение, а на искаженные сигналы интерфейса. Они нырнули в переулок, и мир вокруг поплыл. Краски стали неестественно яркими, звуки – приглушенными и растянутыми. Камни под ногами на мгновение потеряли вес. Айша ахнула, увидев, как кусок стены медленно, как в замедленной съемке, парит в воздухе, прежде чем рухнуть.
– Квантовая нестабильность локального пространства… – прошептала она, завороженная и ужаснувшаяся одновременно.
– Не останавливайся! – прошипел Майлз, подталкивая ее. Он видел, как в начале переулка замелькали стальные доспехи. Легионеры не решались войти в зону видимого искажения, но зато открыли беспорядочный огонь. Пули вели себя странно. Некоторые зависали в воздухе, другие резко меняли траекторию полета.
Лёва, стиснув зубы от усиливающейся боли, вел их через хаос Глитч-зоны, выбирая путь, где искажения были хоть немного предсказуемы. Они вырвались с другой стороны, окунувшись в относительную нормальность руин небольшой площади. Лёва рухнул на колени, держась за голову.
– Тихо… тихо… – бормотал он.
Но передышки не было. С противоположной стороны площади донеслись крики, но на этот раз не на латыни. Они звучали агрессивно, произносились на английском, но с сильным, незнакомым акцентом.