«Боже мой, – екнуло у нее, – и я почти всю жизнь отказывалась от этого счастья! Дотянула чуть не до сорока лет! И ради чего? Ради какой-то работы!»
Она взяла сына на ручки, потаскала по комнате, потискала. Он тоже обнимал ее, сжимал за голову, восхитительно пах молочным своим детством. Подошел Алеша, обнял одновременно и ее, и малыша. И опять от этих объятий, когда они втроем оказались все вместе, Варя почувствовала новый прилив нежности и любви – к ним обоим. Хотелось всю жизнь простоять вот так с ними, со своими любимыми мальчиками, в объятиях и ничего больше не делать – тем более не имелось никакого желания выполнять задания Петренко.
Данилов спросил малыша: «А ко мне пойдешь?»
Тот охотно переменил дислокацию и перебрался на ручки к отцу. Алеша осторожно опустил младенца и поставил ножками на пол.
Стоять парень научился давно, но для того, чтобы хранить равновесие, ему все время требовалось держаться – в последнее время хотя бы за один палец взрослого.
– Отойди-ка на три шага, дорогая! – скомандовал супруг. Она выполнила пожелание: предчувствовала, к чему дело идет. – Помани его!
– Сенечка, иди ко мне, – ласково позвала Варя.
И, о чудо, малыш оторвался от руки мужа и сделал сам – первые! самостоятельные! – шаги в ее направлении! Ему как раз хватило шести шажков, и он стал заваливаться, но она подхватила сыночка в свои объятия, подняла, обняла, воскликнула: «Ой, какой же ты молодец!» – и зацеловала, затормошила.
– А?! – гордо воскликнул Данилов, будто бы это именно он, лично за сегодняшний день, пока ее не было рядом, научил сына ходить. – Каковы мы?
– Да, Лешка, поздравляю! Давай снимем видео – самые первые шаги? На память?
– Слушай, ну ты прям как блогерша какая! Начнем еще в соцсети куда-нибудь нашего ребеночка выставлять!.. Да снимем мы его со временем, снимем, никуда не денемся… Давай лучше отметим достижение сына. Есть хочу не могу. Я, пока Сенька почивал, пасту сварганил с лососем. И бутылочку новозеландского шардоне поставил охладиться.
– Яжемать, забыл? Кормящая! – напомнила Варя. – Какое там новозеландское.
– Сеня не все молочко выпил, что ты утром сцедила. И прикорм добавим, до утра хватит ему.
– Ах ты змей-искуситель!
Слава богу, характер у их сыночка оказался по жизни покладистый, натура нескандальная, позитивная. По ночам он, особенно в последнее время, как месяцев восемь исполнилось, обычно спал. За всю ночь только один раз, от силы два требовалось встать, покормить, успокоить, найти потерянную соску.