Время от времени ворчали Владислав Григорьевич и Наталья Григорьевна. Им вообще-то готовиться надо было. Один – преподаватель, другая – студентка, а по квартире бегают гости весьма розового возраста. Да ещё и требуют, чтобы добрый дядя Владик покатал их как лошадка. Я смеялась и говорила:
– Владислав Григорьевич, вам так идёт быть няней всея Руси! Вы и предмет преподаёте для детей заманчивый – ТОРТ! (теоретические основы радиотехники). Вы бы, Владислав Григорьевич, написали научную работу на тему: «Как влияет хобби скакать лошадкой на развитие современной радиотехники».
Владик прятал улыбку, нарочито хмурился.
– Не шурши… Давай работать, пока «наездники» спят.
Запомнился мне один малыш. Понравился ему Владислав Григорьевич. Отца у мальчика не было, и что там случилось в детской головке – я не знаю. Только начал он называть Владика папкой. Деревенский мальчонка – худенький, глазастый и упрямый донельзя. Мама – прекрасный педагог и добрая женщина – и так, и этак старалась объяснить малышу, что дядя Владик не папа, а просто хороший дядя. Да как же! И слушать не хотел. Папка – и всё тут!
Пришло время гостям уезжать. Мамины неподъёмные гостинцы ещё и от пола надо было оторвать. Женщину и ребёнка к поезду кто будет провожать? Владислав Григорьевич, конечно.
Своим сердечком ребёнок понял, что «папка Ладик» с ними не поедет – молча лёг у порога и вцепился в калошницу. Ни всхлипов, ни вздохов – только длиннющие ресницы слиплись от слёз. Я не выдержала, ушла на кухню. Следом явился Владик – залпом выпил бокал ледяной воды из-под крана.
Голос мамы:
– Ребята, отец зовёт…
Папа сидел на стуле и ласково смотрел на ребёнка. Увидел нас, заговорил:
– Лёша, давай с тобой решим: мы кто? Мужчины или женщины? Если мужчины, тогда надо быть сильными и защищать женщин. Я буду тётю Сашу защищать, а ты – маму. Давай, вставай и помоги маме сумки нести. А дяде Владику ты письма пиши. Он же научил тебя писать? Научил! Вставай, Лёша. Будешь лежать – не вырастишь. Ты расти поскорее. Как только подрастёшь – сам к дяде Владику приедешь. Без мамы. Вот уж тогда наиграетесь!!
И ведь встал малыш с пола!
– Папка Ладик, када я балсой буду, ты миня будис любить?
Бедный мой брат! Добрейший человек!! Неделю сам не свой ходил. Я и то язык прикусила, чем очень серьёзно насторожила маму. Она даже температуру мне измерила. Где-то дней через десять Владик и говорит: