, но в немалой степени, для сохранения политического антагонизма между ними.
Не имея никакого влияния на политическую жизнь страны, большевики стали вливаться «живым, вязким человеческим повидлом» в Таврический и Смольный, предлагая свою поддержку. В этом деле с Советами было проще т. к. большинство его лидеров являлась социал-демократами*, однопартийцами большевиков. Вместе с тем, Советы являлись реальной властью в стране, выражали мнение большинства простого народа (все нужды основного населения решали Советы со своим многочисленным штабом сотрудников и обширной организованной сетью по всей стране) и своим названием как бы отображали единение народа – совет всей земли, в глазах простолюдина Советы выглядели большим авторитетом, чем Дума и правительство. Не нужно было быть гением, чтобы понять на какую силу следует делать ставку для большего раскручивания своей партии и общей атмосферы напряженности. Дума, несмотря на все старания большевиков, оставалась к ним консервативно настроенной, Советы же принимали всех, кто бы настроен против царизма и являлись собой уже открытой дверью во власть. От Советов до первоначальных позиций полной власти был всего лишь один шаг – устранение Временного правительства, в момент тяжелый для страны, под предлогом недееспособности. Дальнейшая конкуренция Думы не смущала. Гражданская война, по мнению Ленина, являлась идеальным способом устранения любой конкуренции «новому миру», раз и навсегда. «В конце концов, решает, как известно, вопросы общественной жизни классовая борьба в ее самой резкой, самой острой форме, именно в форме гражданской войны»126 – пишет Ленин в статье «О конституционных иллюзиях», опубликованной в г. «Рабочий и Солдат» 4 и 5 августа 1917 г. Таким образом, Ленин и вся партия большевиков стала поддерживать Советы, на что ее лидеры поначалу отреагировали очень нежелательно (после февральских событий председатель Петроградского совета Чхеидзе надеялся, что приезд Ленина послужит сплочению рядов всей демократии в защиту «нашей революции», но после первых выступлений лидера большевиков появилось большое разочарование), стараясь уклониться от этой неприятной опеки. Большевики не унывали, оказывали Советам мощную агитационную поддержку.
Уже в эмиграции А.Т. Аверченко (1881-1925, русский писатель, высмеивающий большевистский строй в России и ее вождей) напишет А.Ф. Керенскому послание, напомнив ему о мартовских днях: «Не скажете ли вы, что в прибытии Ленина и Троцкого виноваты немцы? Голубчик вы мой! Да ведь они воевали с нами. Это было одно из средств войны. Так же они могли бы прислать и поезд с динамитом, с баллонами удушливого газа или с сотней бешеных собак. / А вы этих бешеных собак приняли с полковой музыкой… Ну, что я могу сказать немцам? Скажу: зачем вы прислали нам такую ошеломляющую дрянь? / А они мне ответят: " – Вольно же вам, дуракам, было принимать. Мы бы на вашем месте тут же на границе их и перевешали, вроде как атака удушливых газов и контратака". / А вы? Обрадовались! Товарищи, мол, приехали!»