Этот период был насыщенным для Керенского. В числе 25 видных адвокатов Санкт-Петербурга в октябре 1913 г. он подписал протест против Менделя Бейлиса, считая его сфабрикованным, за что был привлечен к судебной ответственности и приговорен к восьми месяцам заключения как инициатор принятия соответствующей резолюции адвокатской коллегии. Еще в 1912 г. Керенский получил предложения вступить в масоны и вскоре стал одним из членов масонской ложи «Великий Восток народов России», а со временем генеральным секретарем ее Верховного Совета. Участием в масонской деятельности Керенский объяснял, прежде всего, политико-прагматическими целями: установить связи между многими видными членами общества и использовать эти связи для установления в России демократии на основе широких социальных реформ и федерального устройства государства. В это время масонами являлись более трехсот видных представителей либералов, социалистов*, офицеров и даже члены царской фамилии, в частности – кадеты В.А. Маклаков и А.И. Шингарев, октябрист А.И. Гучков, князь Г.Е. Львов, правые социалисты* Е.Д. Кускова и С.Н. Прокопович, меньшевики Н.С. Чхеидзе и М.С. Скобелев. В своей сути либеральная масонская ложа сыграла в Думе определенную роль в координации усилий различных политических сил в попытках отразить либеральные настроения русского народа и сделать все, чтобы направить страну на либеральный путь развития. «Мы, – писал впоследствии Керенский, – ощущали пульс национальной жизни и всегда стремились воплотить в нашей работе чаяния народа»158.
В качестве защитника Керенский объехал почти всю Россию, притом он не ограничивался чисто профессиональными делами, а стремился узнать настроения людей, установить контакты с местными представителями либеральных и демократических групп. В Государственной думе, участвую в различных прениях, он приобрел славу одного из лучших ораторов левых фракций. Известие о начале войны застало Керенского в Саратовской губернии, в одной из многочисленных поездок как депутат Думы. Возвращаясь в Санкт-Петербург, он надеялся и работал над программой примирения царя и народа. В те дни аналогическую позицию заняли все думские фракции, кроме большевиков. Народ дружно встал на защиту отечества, и в день объявления войны огромные толпы на площади перед Зимним дворцом исполняли «Боже, Царя храни!» Подавляющее большинство в оппозиции считало, что борьбу, которую они вели с абсолютизмом, можно «на время отложить». Керенский стал на позицию «революционного оборончества», считая, что поражение России в войне грозило ей экономической и политической изоляцией. Однако из-за дальнейших событий ситуация изменилась не в пользу монархии. История с Распутиным, военные неудачи в первые годы войны, экономические трудности, вытекающие из войны, наступивший для всех очевидный хаос управления страной, постоянные слухи о возможности сепаратного мира. Из всего этого, моральная пленка монархии стремительно падала, а Дума только расшатывала ситуацию своими выпадами против царицы-немки, ее «любовника» Распутина и «безвольного» царя Николая II. После военного поражения образовавшийся в августе 1915 г. «Прогрессивный блок», куда вошли представители почти всех партий, кроме крайне левых и крайне правых, поставил своей задачей создание правительства из лиц, «пользующихся доверием страны». Но поскольку Николай II не желал идти навстречу думской оппозиции, то вскоре появился план проведения «дворцовой революции». Керенский был участником, состоявшийся в сентябре 1916 г. тайной встречи некоторых лидеров «Прогрессивного блока», на котором было решено сместить правящего монарха и заменить его наследником Алексеем, назначив при нем регента в лице Великого князя Михаила Александровича. Возникали и другие аналогичные планы, но подготовка к перевороту, по словам Керенского, шла «ужасающе медленно. Его дата была намечена на середину марта. Но конец наступил 27 февраля, и совсем по-другому»