Снова и снова, молодая девушка прокручивала в мыслях беседу с миссис Деверелл.
– Вот как? Натурщицей? – выпалила Элизабет, сильное удивление заставило её забыть о манерах.
– Именно. Что я вижу в ваших глазах? Сомнение? Уверяю, не стоит ничего бояться. Мой сын – безупречный джентльмен и мастер своего дела. Его картины уже не раз появлялись на выставках Королевской Академии! А ведь он учится там не более двух лет! О, я уверена – он ещё проявит себя в деле! – глаза старушки радостно заблестели, ведь она говорила о любимом сыне, – к тому же, он преподаёт в Школе рисунка. Как талантлив мой Уолтер! Но увы, так слаб здоровьем, что я боюсь, как бы он не оставил должность…
Элизабет, несмотря на утомляющие дифирамбы во славу таланта мистера Деверелла, чувствовала к посетительнице невольную симпатию. Она верила старушке: предложение, из чужих уст казавшееся непристойным, от миссис Деверелл выглядело вполне невинно… Но как же всё это неожиданно!
– Простите, и всё же… почему вашему сыну понадобилась именно я? Я совершенно далека от вашего мира. Я не знаю, как быть натурщицей.
– О, это ведь совсем не сложно, – улыбнулась миссис Деверелл, – гораздо легче, чем эти ваши шляпки. И отчего вдруг такие вопросы? Вы не видели себя в зеркале? Наверное, у такой красавицы нет отбоя от женихов, – старушка улыбнулась, ожидая ответа, но, поскольку Элизабет промолчала, вернулась к своей излюбленной теме, – да вы даже представить себе не можете, что мой сын – в буквальном смысле слова революционер в мире искусства! Вместе с приятелями он создаёт что-то новое, совсем новое!
– Революционер? – удивилась Элизабет, никогда не связывавшая это понятие с эфемерным миром искусства, – как такое возможно?
– Да я сама не совсем понимаю, тем более, не буду утомлять вас подробностями. Они называют себя прерафаэлитами – как я понимаю, возвращаются в искусстве к давним эпохам… вы увидите их картины, это такие краски! Такая красота! И главное – каждая картина со своей сложной историей, а не просто портреты вельмож – старушка презрительно фыркнула, – Уолтер сейчас работает над картиной «Двенадцатая ночь» – по пьесе нашего великого соотечественника, Уильяма Шекспира. Наверное, вам не знакомо это имя…
– Как же? Вполне знакомо, – вновь ответила Элизабет, – я буду позировать для этой картины?