В верхних слоях атмосферы по капсуле ударила молния, окрасив её электрическим ореолом, но капсула этого даже не заметила. Её материал был лучше и прочнее всего, что увидел Франгир за долгие тысячелетия.
Пройдя сквозь плотный туман атмосферы, капсула летела всё дальше и дальше, набирая скорость вопреки стараниям программы управления. В ночном небе сторонний наблюдатель мог бы заметить лишь маленькую падающую звезду, вспыхнувшую и сразу же погасшую.
Шарик, отражавший свет планеты и наивно названный Солнцем, по аналогии со светилами иных миров, находился по другую сторону, закручивая сияющие туманы вокруг себя и создавая иллюзию собственного свечения. В этой же части мира стояла ночь.
Магическая защита шара, предчувствуя скорую посадку, активировалась аж с самой орбиты планеты. Шар засиял магической энергией. Плетение охватило его синими ниточками магии и замедлило падение, натягиваясь и раскаляясь до такой степени, что все, кто в том округе ещё не спали, увидели, как в небе сформировалась крайне необычная сияющая голубая полоса, чем-то похожая на перевёрнутую «ёлочку».
Нужно отметить, что это было чудесное, необыкновенное зрелище, озарившее верхушки елей и кроны сосен лёгким голубоватым оттенком.
«Ёлочка» растягивалась всё длиннее и длиннее, и вот уже обратилась в огромный сияющий столп, состоящий из множества магических нитей, пока вдруг не завершилась, скрывшись за горами в глухих центральных лесах.
Из разумных это явление лучше всех рассмотрел одинокий учёный-теург, живущий на большой исследовательской станции, названной «Марион-9».
Той ночью утомлённый отчётами учёный по имени Эхо Соласт Лье Бьяно спал, трижды обернувшись одеялом. Фиолетовые отростки головных щупалец распластались на подушке вместе с чёрными волосами, его лицевая мембрана слегка вздрагивала, ощетиниваясь крошечными чешуйками под каждым порывом сквозняка.
Его острые ребристые уши дёрнулись, когда до них донёсся необычный звук, будто кто-то рвал наэлектризованную бумагу и раз за разом обрывал разряды посреди их грохотания, чтобы запустить их вновь.
Наверное, именно с таким звуком и рвётся материя реальности.
Соласт только успел дёрнуться, внезапно проснувшись, надел очки, свалил будильник с тумбочки, а себя с кровати вместе с одеялом, когда на всю округу раздалось устрашающее громыхание, от которого даже горшок с цветком на подоконнике подпрыгнул и лишь чудом устоял.