Услышав такой ответ, на лицах римлян засияла довольная улыбка, и Анатолий, подойдя к пологу шатра, откинул его, после чего хлопнул в ладоши три раза. В ту же секунду, в открытом проёме шатра появились рабы с глиняными кувшинами и ларцами из резного дерева. Поставив всё у ног своего хозяина, они, склонившись в низком поклоне, спиной поползли к выходу, исчезнув за пологом шатра. А Анатолий, обращаясь к советнику, промолвил:
– Не сочти, за дерзость, великий полководец, наши подарки к тебе. Мы решили преподнести их вам, не как подкуп важного лица, а в знак признательности за тёплый приём. Надеемся на встречу с вами в шатре у великого хана, и разумный подход со стороны советника в решении исторически важных вопросов, не между врагами, а друзьями на многие годы.
Консул помедлил, и, взглянув искоса на своего товарища, закончил:
– А теперь, разрешите нам откланяться, ибо дела государственные не ждут промедления!
Римляне склонились перед Онегесием в уважительном поклоне, и, не дожидаясь ответных слов хозяина шатра, попятившись к выходу, исчезли за его пологом. А советник, оставшись в одиночестве, некоторое время размышлял над прошедшим разговором с римлянами, после чего, довольно цокнув языком, проговорил сам себе:
– Иногда нужно наклониться в сторону, чтобы не выпасть из седла!
Унизительный отказ
Лето было в самом разгаре, когда к Онегесию в стан прибыл гонец от великого хана, который требовал советника немедленно явиться в ставку.
– Что-то случилось непредвиденное!
Объяснил он жене, поцеловав Оливию в губы, и запрыгнул бодро в седло.
– Ужинайте без меня. Когда вернусь, не знаю.
На что та, покорно кивнула в ответ головой, провожая печальным взглядом, поднявшим пыль копытами лошадей, отряд всадников, во главе с её мужем.
Онегесий не ошибся в своих догадках. Прибыв к шатру вождя, он увидел в стане великого хана множество взмыленных лошадей, проскакавших не одну версту. Среди них были и знакомые рысаки послов Византийской империи. Спешившись, советник бросил небрежно поводья слугам, расторопно подбежавшим к нему, и сразу же направился в шатёр Аттилы, где, к тому времени, было полно народу. Увидев встревоженное лицо своего нукера, вождь указал ему рукой на место подле себя, и когда, тот, занял его, взволнованно проговорил: