– Семён, а это вы? – длинный пальчик уткнулся в голограмму, и та волнами расплылась по остальной картинке, как круги на воде.
– Возможно, – задумчиво ответил Семён, тщательно отмеряя и переливая порции загадочной жидкости. Он уже успел облачиться в белый халат и сейчас выглядел действительно как ученый.
– Вы тут такой хлюпик в сравнении с Фёдором…
Семён хмыкнул и покосился на ребенка. Тот сразу покраснел и, сцепив руки в замок, попытался исправить положение:
– Ой, я хот-тел сказать, что сейчас вы выглядите более м-мужественно, спортивно, и в-в-вы правильно поступили, чт-то решили отпустить бородку.
– Да ты льстец! – прыснул Семён, надевая новые перчатки.
– У Фёдора еще рука на месте, – он продолжал рассматривать голографию, – да еще и с татуировкой, здорово! Я бы тоже хотел себе татуировку: большую, красочную, как у музыкантов!
В голове заиграла ритмичная мелодия, парень стал прихлопывать в такт.
– М-да, я ему как-то отправил протез… – начал было рассказывать Семён, но мальчик перебил:
– Подарили?
– Что? Ах, да, если хочешь, то да, подарил, – поправился Семён. – Протез был сделан по образу и подобию, можно сказать, руки Фёдора. Детализация одной только татуировки чего стоила. Дороговато, если задуматься… Но ты бы видел его лицо, когда он получил свой подарок. – Семён сдержанно хихикнул. – Он испугался, подумал, что я все это время хранил его руку.
Парнишка залился звонким смехом, Семён осторожно улыбнулся в ответ, а потом посмотрел на ту же голографию.
– А это? – мальчик скорбно притих и перевел взгляд на ученого. Семён хмуро глядел на прошлое, спрятав руки за спину. Со стены весело щурилась девчушка с двумя реденькими косичками. Она явно влетела в кадр в последний момент, но успела обнять братьев и криво улыбнуться, похваставшись железной пластиной на зубах.
– Зоя, верно? – тихо спросил парень. Слегка прикусив щеки и надув губы, Семён кивнул. – Вы тут такие счастливые! Почему же вы так редко с ними общались?
– Семья – это всегда ответственность, – мужчина продолжал смотреть на стену, будто отвечал не мальчику, а людям с голографии. – Мне бывает сложно отвечать даже за свои поступки, так что лишний балласт мне не нужен. Особенно теперь.
Семён снова задумался. Мальчик тоже притих. В голове мелькнуло, что он ведь даже не помнит своей семьи. «Кто они, какие? Может, у меня тоже есть сестра или брат? – размышлял он. – Или друзья?»