А потом перед глазами мелькнула яркая вспышка, и все вдруг закончилось – мгновенно, точно за одну секунду. Мальчика будто окатили водой, и он вскочил, на этот раз окончательно проснувшись. За окном царила ночь, виднелся парк с переливающимися гирляндами, а вокруг стояла умиротворяющая тишина. От недавнего недомогания не осталось и следа.
«Что… что это было?»
В коридоре зажегся тусклый свет, послышались шаги. По спине пробежали мурашки, Феликс упал на подушку, прикрылся одеялом и отвернулся к спинке дивана. В комнату кто-то тихо вошел, и запахло мятой. «Семён», – с облегчением понял Феликс, но по детской привычке даже не шевельнулся. И глаза прикрыл для убедительности. Семён осторожно коснулся лба мальчика, убеждаясь, что жар спал, а потом поставил что-то на стол и бесшумно удалился. Феликс полежал еще пару секунд, а потом повернулся. Комнату вновь окутала темнота, но света уличных огней хватило, чтобы разглядеть стол. На подставке стоял стакан с водой. Феликс уже потянулся к нему, но тут же одернул себя. Ему ведь говорили – в гостиной пить нельзя.
***
Пурга застилала глаза. Холодный ветер трепал волосы, мерзкий колючий снег бил по лицу, царапая замерзшую кожу до крови. Лед под ногами трещал, дорога пропадала, и отступать было уже некуда. Впереди зияла черная пасть ущелья, а из глубины пропасти доносились жуткие вопли и стоны.
Семён подходил к краю. Кровь катилась по щекам, он смахивал капли, и они падали на снег тонкой алой дорожкой. Крики из глубины бездны уже не пугали, даже напротив, превращались в призывы о помощи. Но взгляд Семёна оставался уверенным и холодным, а в руке сверкал охотничий нож.
Он посмотрел вниз и увидел висящего над бездной Фёдора. Брат поднял голову, и очередной порыв ветра сбил с него полосатую шапку.
– Семён, не делай этого! Не надо! Останься со мной! Дай руку, остановись!
Слезы рвались наружу, смешиваясь с каплями крови, и безжалостно щипали раны. Семён упал на колени и, не отрывая от Фёдора безжизненного взгляда, будто не своими руками стал пилить канат. Трос лопнул, и истошный предсмертный крик эхом разнесся по ущелью. Фёдор рухнул в бездну.
– Ты все равно не сбежишь! Смотри на меня. Смотри на меня, кому говорю!
Голос не исчез. Более того, он менялся,
«Что происходит? Фёдор? Нет. Нет, это не Фёдор. Фёдор только что погиб».