– Жертвы? – повторил он с лёгкой улыбкой. – Простите, господа, но в этой модели нет места жертвам. Мы говорим не о принуждении, эта система совершенна. В синхронизации никто не пострадает.
Он действительно был убежден в этом. Статистику, которая касалась "отклонений", Хагал от него просто скрыл.
Члены Совета, один за другим, поставили электронные подписи. Таймер на главном мониторе зажёгся алым отсчётом: 40 дней 00 часов 00 минут.
⸻
Когда заседание распустили, зал быстро опустел. Адриан остался на платформе, следя, как исчезают чужие силуэты за зеркальными створками. Тишина лёгким давлением легла на барабанные перепонки. Он позволил себе один глубокий вздох.
Потом повернулся к боковому коридору и двинулся к лифту. В металлическом тоннеле слышалось только эхо шагов да бессонная песня серверов: тысячи вентиляторов перекачивали холодный воздух, как гигантские лёгкие.
Апартаменты встретили его слабым янтарным светом. Перед ним открылось окно, за которым ночь, медленно обволакивала свои владения. Звёзды мерцали спокойно, торжественно, как будто сами наблюдали за происходящим внизу.
Глубокий космос расстилался оватывая весь горизонт, это удивительное полотно восхищало и притягивало взгляд. И чем дольше Адриан смотрел, тем сильнее ощущал внутри эту странную пустоту.
Он прислонил ладонь к монитору. Тёплый импульс датчика мигнул: «Стресс – 36%. Рекомендуемый отдых – 30 минут.» Адриан отключил подсказку.
На консоли вспыхнула статичная фотография: девочка в ярко-жёлтом платье смеялась, запрокинув голову, а вокруг неё, как будто застывшие во времени искры – прозрачные брызги ловящие солнце. Моя Сицилия.
Он не хотел возвращаться туда мыслями. Ему по прежнему было больно, эта утрата не отпускала его ни на минуту. Все, что он создал, было во имя сестры. Вся его система, каждая формула и расчет, были выстроены, чтобы защитить и сохранить жизнь таких же детей.
И всё же он невольно думал: если бы тогда уже существовал порядок, который был не иллюзорным, а настоящим. Выжили бы все на том пляже? Снимок продолжал гореть на экране, это была лишь картинка но в ней было больше жизни, чем во всей реальности Адриана. Он опустил глаза, ощущая, как внутри зашевелилось детское чувство всепоглощающей тоски.
Он стёр изображение движением пальцев так, как выдирают занозу. Переключил дисплей обратно на карту Южного сектора: вся карта светилась спокойным зелёным. Репортаж в мини-окне показывал улыбающихся жителей, чистые улицы, пустые стенды полиции.