Последняя его возможность хоть как-то свести концы с концами и прокормить детей – выйти на рынок труда…
Я так подробно описал карьеру Бена, поскольку отдаю себе отчет, что его научная биография не во всем соответствует американским стандартам: в ней есть то, что мы называем «пробелами». Смею вас заверить, что по израильским – и общееврейским – понятиям в этом несоответствии нет ничего необычного. Так, например, в Америке масса преподавателей, бежавших от нацистов: Нюрнбергские законы лишили их места в германских университетах. Среди них и такие светила, патриоты Америки, как доктор Альберт Эйнштейн и доктор Ханна Арендт. Разве мы поставим им в укор пробел в научной биографии с 1933 по 1945 год? Разве мы откажем им потому лишь, что в их трудовом стаже есть «дыры»? Нет, конечно! Это было бы безумием! Лакуны в научной биографии Бена объясняются иными причинами, однако нельзя сказать, что эти примеры никак не связаны между собою. Он не изведал мытарства, выпавшие на долю европейских евреев, однако ему приходилось мириться с далеко не идеальными условиями Палестины – от нехватки пишущих машинок и ленты для пишущих машинок до поджигателей-арабов и злоумышленников, стремившихся уничтожить университетские архивы. Иными словами, история добралась и до него. История препятствовала его занятиям историей, но такой поворот событий его не обескуражил: Бен не растерялся и вступил в схватку с настоящим. В то время как люди младшего поколения в буквальном смысле вели бои в своих дворах, война Бена переступила границы и превратилась в Крестовый поход, и, как ни честили его в популярной прессе, даже это не помешало ему добиваться признания своего государства и влиять на общественное мнение. По моему убеждению, нельзя оценивать этого человека, не принимая во внимание политические факторы. Я считаю Бена истинным героем еврейского народа! Воин-историк старой закалки, чьи труды, по выражению пророка, несут «свет для язычников», или гоев (Исаия 42:6)!
В заключение признаюсь: то, что Бену придется продолжить карьеру за пределами нашего колледжа, – пятно на репутации Дропси и моей лично. И я убежден, что, если он вынужден будет вернуться без гроша в еврейское государство, это будет невосполнимая утрата и для американского еврейства, и для всей Америки.