Маршал подошёл к окну и, в надежде отвлечься от навязчивых мыслей, принялся наблюдать, как капли дождя медленно стекали по стеклу, оставляя за собой длинные мокрые дорожки. Он любил осень: характерная ей пасмурная погода всегда точно отображала его внутреннее состояние и лучше сочеталась с извечно хмурым лицом, а запах свежести лучше любых успокоительных помогал бороться с нервными срывами. Распахнув окно, Маршал прикрыл глаза и, прижавшись лбом к раме, сделал глубокий вдох, желая впитать в себя это спокойствие и усмирить шторм в душе, но был вновь прерван пронзительным рингтоном. Эту раздражающую мелодию точно следовало сменить: уши от неё уже сворачивались в трубочку. Маршал бросил на айфон раздражённо-усталый взгляд и лениво поплёлся к чёрному кожаному дивану, мысленно проклиная звонящего. Он уже ни на что не надеялся: для того чтобы Феликс неожиданно передумал и согласился на его предложение, должен был случиться конец света. Хотя это, наверное, единственный случай, когда Маршал оказался бы совершенно бесполезен: не отбросит же он метеорит голыми руками. Да и антидот от вируса зомби вряд ли изобретёт, как и не сможет приказать стихийному бедствию остановиться. Со всем остальным Маршал разобрался бы в два счёта, но Феликс наверняка выкинул визитку при первой же выдавшейся возможности и решил забыть об их встрече, как о страшном сне. Его даже нельзя было в этом винить. Зная себя, Маршал бы сам ни за что не захотел иметь с собой дело.
Трель возобновилась.
Маршал ловко подхватил телефон с края дивана и нахмурился, увидев высвеченный на экране незнакомый номер. С ним нередко пытались связаться назойливые журналисты в надежде заполучить эксклюзивное интервью, чтобы после вырвать все его слова из контекста и напечатать громкие заголовки-кликбейты о самом скрытном человеке страны, поэтому он всегда с предельной осторожностью относился к любым неизвестным абонентам и чаще всего игнорировал их. Однако в этот раз что-то заставило его замешкаться. Взвесив все «за» и «против», Маршал уже собирался отклонить вызов, но в последнюю секунду неожиданно для самого себя большим пальцем потянул бегунок и замер в ожидании. Пару долгих секунд он слышал лишь прерывистое дыхание и не знал, стоило ли ему поторопить звонящего или продолжить молчать, но всё же решил хотя бы дать знать, что он слушает.