– В железнодорожный музей, – подсказал Колян. Он слышал нас, потому что я вывела разговор на громкую связь, предвидя, что может понадобиться помощь зала. – Там много старых паровозов, они очень прочные.
– На крейсер «Аврора», – предложил мой сын.
– «Аврора» старенькая, она может не выдержать, – не согласилась я. – Посоветовала бы пеший поход по какой-нибудь экотропе километров на десять…
– Лучше на двадцать, – быстро вставила любящая мать, прекрасно знающая родных деток.
– О, я знаю, что идеально подойдет: Сестрорецкое болото! – оживился Колян.
– Чего сразу в болото? – обиделась за своих деток подруга.
– Да, пожалейте болотную живность, там же какие-то утки редкие, жабы, змеи, – припомнила я.
– Жабы?! Змеи?! Круто! – донесся из трубки сдвоенный крик.
Я поняла, что Ирка тоже разговаривает по громкой связи.
И точно: к восторженным воплям башибузуков, чрезвычайно воодушевленных перспективой встречи с редкими земноводными, добавился хорошо поставленный голос Марфиньки:
– А в пятницу, имейте в виду, мы все идем в театр!
– Я в пятницу не могу, у меня тренировка, – быстро сказал мой сын, опасливо глянул на меня и добавил: – Сдвоенная. Четыре часа бальных танцев, какой уж тут театр. – И он заранее обессиленно поник, показывая, как измучит его предстоящее занятие.
– И я, и я не смогу! – поспешил заявить Колян. – У меня… это… ну… Одно очень, очень важное дело.
Я посмотрела на него насмешливо.
– Даже два важных дела! – сказал он. – Потом скажу какие. Это пока секрет.
Сын тихо хмыкнул. Он тоже прекрасно понял, что папа просто затруднился с ходу придумать уважительную причину, позволяющую уклониться от коллективного культпохода.
– А в какой театр? – уточнила я у телефонной трубки.
Санкт-Петербург – культурная столица России, театров тут – как блохастых собак. Нет, больше, потому что за гигиеной своих питомцев петербуржские собачники старательно следят, я за три года жизни в городе на Неве ни одного неухоженного пса не наблюдала. А вот театров повидала несколько десятков – и профессиональных, и любительских, и учебных. Самодеятельные коллективы часто выступают на плохо оборудованных сценических площадках и в чисто символических декорациях. Запускать в такие залы башибузуков опасно: может случиться непоправимая убыль реквизита, а то и вовсе хана театру придет.