– Понятия не имею.
– Гони рубль – расскажу. Не пожалеешь.
– Сейчас наврёте с три короба, – Лёшка с сомнением посмотрел на Эфраима.
– Наврёт – рубль обратно заберём, – отрезал Эфраим.
Прораб проходил в эту минуту на актера кино – густая шевелюра, орлиный нос, выразительное лицо, пламенный взгляд.
– Зять у меня, Вовка Нурин, работает в НПО «Бозон», в отделе транспортировки, – начал Рыбоглаз, сунув мятый рубль в карман плаща. – Видели небось чёрную башню у кольцевой?
– Видели, – кивнул Лёшка.
– Про работу им трепаться не положено – секретность, как на военной базе. Но как-то после получки нажрались мы вусмерть, поперлись догоняться к продмагу у церкви… И вдруг зять достаёт пачку фоток, суёт мне. Я глянул – чуть штаны не обмочил. Морды на снимках – увидишь, кондрашка хватит. У одного ухо – как опухоль, вниз хоботом свисает, у другого лицо будто из двух половинок склеено, глаза разные… И у всех затылки бритые, провода на присосках из башки торчат. Зять говорит, мол, на них опыты ставят. Выбирают по медкарточкам – слабоумных или психов. Потом облучают аппаратурой.
– Зачем? – удивился Лёшка.
– Точно не сказал. Типа мозги просвечивают, эти… как их, внутренние перегородки вскрывают… После продмага зять портвешка дёрнул и вдруг заявил: «Хочешь из совка постылого свалить?» Я сперва подумал – в загранку зовёт. Оказалось – не то. Типа у них в отделе можно человеку личность подчистить, биографию сменить. Раз – и ты уже другой человек.
– Ну а коды-то тут при чём?
– Так это типа пароля. Только пачка должна быть правильная – две буквы красные, одна синяя и одна чёрная. Набираешь спецномер в телефонной будке, диктуешь код – и за тобой машину высылают.
– Брехня! – вынес резолюцию Эфраим.
– Сказки, – протянул Лёшка, разочарованно.
– Хотите проверить? – Рыбоглаз завёлся. – Будка телефонная тут рядом, на пустыре. На табличке внутри, зуб даю, найдете номер диспетчерской «Бозона». Вот вам пачка. Гляньте.
– В другой раз, – твёрдо сказал Эфраим. – Поздно уже. Мне ещё колесо ставить. Лёшка, подбей счёт.
Пока Эфраим возился с «Москвичом», Алексей сосредоточенно считал очки. Рыбоглаз от нечего делать покрутил ручку старого приёмника. Посыпались хрипы, заиграла лёгкая музыка, потом прозвенели позывные «Маяка». Монотонный голос сообщил:
– Московское время – двадцать два часа. В эфире информационный выпуск. «Советские люди уже сегодня куют своё будущее, крепнет уверенность в завтрашнем дне – под таким лозунгом открывается очередной пленум…»