На этой почве Василиса рванула в сторону карьеры, в чём, безусловно, преуспела. Завершив педагогическое образование, она поступила на курсы повышения квалификации по специальности, ничего общего с педагогикой не имеющей, и стала социологом. В те далёкие восьмидесятые о социологии никто не имел понятия, так что профессией Лиса оригинальничала. Но и востребованности не было. Ей не оставалось ничего другого, как продолжать учиться.
Всего за два года Василиса Батищева подготовила и защитила кандидатскую и принялась за докторскую. Зарабатывала переводами: первая специальность – учитель французского языка – всё же пригодилась. Более стабильный доход давали алименты на сына, которые Сандро отправлял исправно, и переводы – на сей раз денежные – от родителей.
Гриня рос, вернее, почти не рос, замкнутым, болезненным и, как большинство больных детей, капризным и деспотичным. Бабушка с дедом не знали, что и делать: отправить больного ребёнка к матери или самим наблюдать за его мучениями. Слушая двухголосый кашель, бабушка строчила дочери взволнованные письма, призывая её заняться, наконец, здоровьем ребёнка. Но стоило только Василисе прислать телеграмму: «Встречайте 18 поезд 137 вагон 4», как сердце бабушки начинало страдать от возможной разлуки с внуком, к которому она сильно привязалась. Получалось, что дочь приезжала, как всегда, их навестить.
Проблему разрешила, как ни странно, Дарина. Вроде бы ей вся эта ситуация была только на руку: муж, не встречаясь ни с сыном, ни с бывшей женой, находился в её полном распоряжении. Но «рыжее наваждение», как оказалось, тяготело к мироустройству и заняло активную позицию.
Прежде всего, она сошлась поближе с Лисой и умело её разговорила, выяснив о Грине и его жизни в Ростове всё до самых мелких подробностей. Затем, заручившись готовностью Василисы привезти сына, если Сандро будет помогать, насела уже на мужа. В разговорах нажимала то на чадолюбие, то на ответственность, и даже упомянула про алименты, которые не идут «на дело».
В конце концов, было принято решение забирать Гриню из запылённой и аллергичной местности с тем, чтобы определить его в Питере. Не менее запылённом и не менее аллергичном, да к тому же сыром и холодном. Зато к любящим родителям и заботливой мачехе.
Нонсенс – «заботливая мачеха», а ведь так оно и было. Если бы спросили Дарину, зачем ей всё это надо, она привела бы миллион причин, не назвав главной. Да она эту главную причину и не понимала, потому что очень плохо знала себя, при том, что хорошо разбиралась в людях. Она бы весьма удивилась, если бы откуда-то из небесной канцелярии на неё поступила следующая характеристика: натура деятельная, увлекающаяся, основная страсть – превращать негатив в позитив.