Я откинулась на подушки, от бредовых мыслей разболелась голова. И тут заметила на прикроватном столике графин с водой и хрустальный бокал и обрадовалась. Вскочила, налила себе полный стакан, выпила воду, надеясь, что это хоть немного облегчит мое состояние.
Действительно, почувствовала себя бодрой и живой. В конце концов, я здорова, молода, это ли не радость!
Наступая на подол длинной ночной рубашки (интересно, кто меня переодел?), подошла к туалетному столику.
И невольно залюбовалась Сули.
Я создала ее рыжеволосой красавицей и сейчас с удовольствием разглядывала стройную фигурку. Ее волосы, цвета осенней листвы, ниспадали густыми волнами, обрамляя лицо, усыпанное россыпью золотистых веснушек. Глаза, глубокие и зеленые, которые обычно лучились живым интересом ко всему вокруг, сейчас смотрели тоскливо.
Я сбросила рубашку и осталась обнаженной. Стояла, рассматривала слишком худосочные, бледные руки, маленькую грудь, тонкую талию и стройные ноги и расстраивалась.
Ну почему меня не забросило в тело женщины-воина?
Какого врага можно поразить этим кулачком ребенка?
Смогу ли я сделать удары ногой, для которых нужна сила и хорошая растяжка?
Я ударила костяшками пальцев по зеркальной поверхности и закрутилась, зашипела от боли.
– Слухи не лгут. Ты действительно прекрасна, моя Сули, – раздался сзади бархатный голос. Я подпрыгнула от испуга, бросилась к ночной рубашке. Мужчина гортанно рассмеялся. Я не видела его лица, он сидел в глубине комнаты, которая утопала в тени, но его голос вызывал дрожь во всем теле и желание спрятаться.
И этот голос вовсе не походил на старческое кряхтение. Он был полон силы и мощи, словно исходил не из тщедушного тела скандалиста и пьяницы, каким я описала герцога в романе. В нем чувствовался не только опыт прожитых лет, но и какая-то первозданная, дикая энергия.
И эта энергия пугала до дрожи в коленках.
– Не стоит меня бояться, Сули. Я думал, ты ждала меня. Разве не для этого ты разделась?
Я замерла, прижимая ткань к груди. Сердце колотилось безумным барабаном.
– Я… я не ждала, – пролепетала я, пытаясь хоть немного собраться с мыслями.
Мой голос дрожал, выдавая панику. Герцог медленно поднялся, и тень, окутывавшая его, начала отступать. Теперь я видела лицо: холодное, надменное, с тонкими губами, тронутыми насмешкой.