Это стало последней каплей для Сули, она сорвалась, полетела на него с кулаками, начала избивать по плечам, по груди.
– Сволочь! Животное! Убей меня! Меня! А за что ты так с Грегором? За что?
– Доченька, доченька!
Обезумевшая от горя мать попыталась оттащить ее, но злость придала Сули сил, она еще яростнее вцепилась в управляющего.
– Уберите от меня эту драную кошку! – завопил Арден. – Иначе сожгу всех!
Он выставил перед собой кнут и закружился, угрожая людям. Камиллу схватили стражники и приставили меч к горлу.
– Отпустите Сули! – взмолилась мать.
Гости, уже пришли немного в себя и стали окружать стражников. Сули видела, что в руках некоторых появилось оружие: молоты, серпы, косы.
– Заткнулись все! – рявкнул Арден и обвел людей злобным взглядом. – Если вам так дорога какая-то баба…
– Баба? Вы говорите: баба? – разрыдалась Сули. – Для вас женщина – это мусор. А представьте, что на моем месте ваша дочь!
– Моя дочь никогда не будет на твоем месте, нищенка! Идешь добровольно или…
Он взмахнул рукой, и помощник надавил на лезвие меча. На шее матери показалась кровь.
– Я иду! – взвизгнула Сули. – Не трогайте ее.
– Нет, дочка! Нет!
Камилла забилась в руках стражей, а Сули почувствовала такое равнодушие, такой холод растекся в груди, что она тихо сказала:
– Бесполезно, матушка. Эти люди прибыли по приказу лорда. Я готова. Позаботьтесь о Грегоре. Любимый…
Она вытягивала шею, пытаясь разглядеть мужа, и уже плакала навзрыд.
– Нет, сестра, нет!
Младший брат бросился наперерез, но его тут же перехватили стражники.
– Господин Арден, умоляю! – чуть не плакал и отец. – Я требую уважения от лорда.
– Ха-ха! С этой минуты он будет уважать вас еще больше, – управляющий махнул рукой. – Забирай ее. Поехали!
Карета подпрыгивала на ухабах, и Сули, сжавшись на жестком сиденье, старалась не смотреть в мутное окно. Сердце колотилось о ребра, словно пойманная птица, рвущаяся на свободу. В голове, назойливыми мухами жужжали обрывки разговоров соседок, которые провожали ее:
– Право господина… что поделаешь…
– Никто не может отказаться…
– Да, горе тому, кто ослушается…
– Ох, горе!
– Наш герцог – настоящий дьявол!
– Дьявол!
– Ш-ш-ш…
И испуганные взгляды по сторонам.
Сули вздохнула. Она уже не могла ни плакать, ни кричать. В груди от боли сжимался ком, кровь стучала в ушах. Кучер, здоровенный детина с непроницаемым лицом, тронул поводья, и резвые кони побежали по дороге к замку. Позади остались разбросанные свадебные столы, черепки глиняной посуды, музыканты, огни мелких пожаров, которые тушили односельчане.