Я даже опешила. Еще никто так грубо не оценивал мой труд.
– Молодой человек, я бы вас попросила… фильтровать базар!
– Вы плохо владеете матчастью, э-э-э…
– Мариэлла Марковна, – рявкнула я и от возмущения чуть не захлебнулась слюной.
Парень работает со мной уже полгода, а запомнить не может. Еще и поучает, мать твою за ногу! Меня, опытного писателя фэнтези, будет наставлять какой-то мальчишка, вчерашний школьник.
– Не верю я вам, Мариэлла Марковна Рихтер! Далеко от реальности.
– Твою ж мать! Станиславский нашелся! Какая, скажи на милость, реальность? Это фэнтези! Что хочу, то и пишу!
– Да, вы правы. Но даже в фэнтези действуют законы жизни. Ваш герцог потребовал от деревенской невесты соблюсти право первой ночи. Так?
– И что с того?
– Его стражники заявились на свадьбу, а все гости во главе с женихом бросились защищать девушку.
– И? Жених – местный кузнец. Ноги как столбы, руки что молоты. Во!
Я согнула руку в локте: посмотрела на налившуюся мышцу и разогнула. Еще и словила насмешку в глазах мальчишки.
– Даже здоровенный кузнец ничего не сможет сделать против своего сюзерена. Вы подумали о последствиях такого бунта?
– Какие еще последствия? Крестьяне наваляли барским прислужникам.
– Наваляли? – редактор вспыхнул потемневшими глазами. – Чем? Старики и старухи выскочили с серпами и топорами против отряда хорошо обученных стражников с мечами и копьями? Да вы смеетесь!
– Ты сейчас издеваешься?
– Идите, Мариэлла Марковна, изучите матчасть и перепишите главу.
Этот мелкий засранец снял очки, аккуратно сложил их в футляр, захлопнул ноутбук и встал. Длинный, тощий, с куцым хвостиком на затылке, сейчас он выглядел еще более юным, чем за рабочим столом.
– Ноги моей не будет больше в этом издательстве! – фыркнула я, смахнула со стола редактора бумаги и выскочила из кабинета, хлопнув дверью.
Пылая гневом, я мчалась по коридору, как разъяренная фурия. Нет, если бы такой совет мне дал опытный редактор, я, возможно, и прислушалась бы. Но не этот заносчивый сосунок, только что окончивший школу.
Я вылетела на улицу и задохнулась от резкого порыва ветра. Он забрался под расстегнутую куртку, взлохматил волосы, сорвал с шеи шарф. Я помчалась за проклятой тряпкой. Только хотела ухватить ее, как новый порыв толкнул шарф на проезжую часть. Чертыхаясь и матерясь, проклиная ненастный день, плохое настроение и мальчишку-редактора, я прыгнула на мостовую.