Визг тормозов ударил по ушам. Я метнулась в сторону, потеряла равновесие, упала. Удар. Казалось, череп раскололся надвое. Секунда, мир рассыпался на тысячи осколков, каждый из которых – крик, боль, удивление, непонимание.
Мимо пронесся мотоцикл. Водитель в коже лишь слегка повернул голову в каске. Красно-оранжевые полосы на черном фоне показались мне сполохами пламени. Словно огнедышащий дракон, плюясь огнем, байк промелькнул мимо и пропал среди машин.
И наступила темнота…
Я пришла в себя от тряски. Мое тело качалось и вибрировало, словно засунутое с стиральную машинку. Но это явно была не машинка. Я открыла глаза и задрожала от страха, потому что лежала на животе поперек седла коня лицом к земле, и эта животина галопом уносила меня куда-то.
Первое, что ударило в нос, это запахи. Запахи не современного города, а проселочной дороги. Она пахла пылью, сухой травой и чем-то горьковатым, напоминающим полынь. Сквозь спутанные рыжие волосы (рыжие?) я видела лишь размытый ковер из пожухлой зелени и копыта, ритмично отбивающие дробь. Голова раскалывалась, во рту пересохло, единственным желанием было пошевелиться, но тело словно налилось свинцом.
Я захлопнула веки. Увиденное не укладывалось в голове и казалось кошмарным сном.
«Меня сбил мотоцикл, я ударилась затылком, словила сотрясение, – успокаивала себя я. – Это обычная галлюцинация».
– Гвен, прибавь ходу! – крикнул кто-то над моей головой.
От мелодичного юношеского голоса мурашки побежали по спине. Я попыталась повернуться, и тут хлопок по попе прошил все тело.
– Не трогай меня, козёл! – взвизгнула я: боль от удара была абсолютно реальной.
– Слышь, Гвен, невеста очухалась, – хохотнул незнакомец.
– Слышу, Ваше Сиятельство, не глухой. Уже скоро будем в замке.
Я ничего не понимала.
Какая невеста, какой замок? И вообще, где я? Почему лежу поперек лошади, словно мешок с картошкой?
Вопросы роились в голове, но ответы ускользали, прячась в тумане забытья. Я попыталась вспомнить хоть что-то, но в памяти зияла пустота, лишь смутные образы мелькали, как обрывки снов: белобрысый очкарик-редактор, черный байк, яркий раскрас каски водителя, чьи-то крики…
Мимо проносились засаженные хлебами поля, придорожные кусты, изредка попадались крестьяне. Я не видела их лиц, но ноги в стоптанных башмаках и плетёных сандалиях мгновенной фотографией отпечатывались в мозгах.