– Жить надоело, мешок с дерьмом? – побагровел Клифф, сжимая стакан.
Меньше всего ему хотелось бить стариков, тем более таких вонючих, как этот хрен. А тот продолжал:
– Гуляли мы с ней, да-а, за ручку держались и всякое такое. Хм-м, не смотри на меня так, дыру не прожжешь. Я еще повыше был, покрасивше. Но меня она тогда в мужья не выбрала, оно и к лучшему. Был бы я сейчас твоим дедом, ха-ха!
– Грилли. – Колдер встал напротив, скрестив руки на груди, и всем своим видом намекал, что тому пора прекращать.
Сидеть здесь, вонять, нести околесицу или все сразу.
– Но кое-что я о ней знал, чего вы не знали. Кое-что такое, чего дети о своих предках знать не хотят, понял? – Грилли подмигнул Боудену и склонился к нему, словно собирался поведать тайну. – Марайма была из той семьи, что жили в округе в кровавые дни, кх-хм-м.
– Кровавые дни? – Клифф мотнул головой не понимая, бросил взгляд на бармена. – Что он несет? Что еще за дни такие?
– Не слушай его.
– Кровавые дни, когда честные люди собрались под предводительством тогдашнего святого отца и устроили охоту на исчадие ада. Кровь в городе лилась рекой, адская мерзость рвала и кромсала стариков, женщин, детей, их кормильцев, белых и черных. Всех без разбора. Пока рука Господа и праведный гнев не остановили его. – Грилли кивнул сам себе.
– Грилли, иди домой, проспись. Нечего парня бреднями запугивать.
– Он боится, Клиффорд Боуден, а я не боюсь, хм-м, мне уже нечего бояться. Твоя бабка Марайма хранила тайны. Страшные тайны, кровавые. А еще она хранила мир от зла, приняла это бремя от отца, только передать не успела. Ты ведь не знаешь ни черта, да?
– О чем ты говоришь?
– О том, что происходит. Зло вырвалось наружу. Печать разрушена, дальше будет хуже, но еще можно все спасти. Можно остановить дьявола, он еще не обрел полную силу, не вызвал из Ада полчища демонов…
– Грилли, заткнись! Он потерял сестру, чтоб тебя!
– …но если ты отдашь ему Книгу, миру точно конец.
Боудену показалось, что он ослышался. Или что виски наконец ударил в голову, такой ватной она вдруг стала. Пропойца, ночевавший на улице и не мывший причиндалы месяцами, не мог знать про книгу. Или мог?
– Эй, ты знаешь, где она? Где книга? – Он накинулся на Грилли и только брезгливость остановила его на полпути от того, чтоб схватить того за грудки и хорошенько встряхнуть.