Бой под Ляояном не утихал. Тёмные горы у Аньшаня напоминали сёдла. С той стороны доносилась канонада.
Он пришёл сюда за врачом. Но сейчас было не до него. Жизнь одного солдата ничего не значила.
Лишь благодаря помощи двух товарищей он получил паёк риса.
«Подожди немного. Когда полк двинется вперёд, найдём врача и отправим тебя с ним. А пока иди прямо три-четыре тяна – там белый дом. У входа – лавка, откроешь с утра. Пройди внутрь и ложись».
Идти дальше у него не было сил. Получив винтовку и ранец, он едва не упал под их тяжестью. Голова кружилась. Тошнило. Ноги были ватными. Мысли путались.
Но здесь падать было нельзя. Чтобы умереть, нужно найти укромное место. Да, укромное место… Любое. Тихое, где можно лечь и отдохнуть.
Тёмная дорога казалась бесконечной. Кое-где кучковались солдаты. Он вспомнил казармы в Тоёхаси. Как прятался в лавке и пил. Как напился, подрался с фельдфебелем и угодил на гауптвахту.
Дорога была длинной. Сколько ни шёл – белого дома не видно. Говорили три-четыре тяна, а он прошёл уже десять. «Не ошибся ли?» – оглянулся он.
Интендантство светилось огнями костров. В темноте сновали группы солдат. Крики грузчиков разрывали ночную тишину.
Здесь было уже тихо. Ни души вокруг. В груди вдруг стало нестерпимо тяжело. «Если не найду убежища – умру здесь», – подумал он и рухнул на землю.
Но, странно, не было ни грусти, ни воспоминаний. В глазах мелькнули звёзды. Он приподнял голову и осмотрелся.
К своему удивлению, он увидел белый дом прямо перед собой. В окнах светились огни. Был виден круглый красный фонарь. Слышались голоса.
Опираясь на винтовку, он с трудом поднялся.
У входа действительно была лавка. В темноте угадывался котёл, тлели угли. Тонкая струйка дыма стелилась мимо фонаря. На фонаре было написано: «Сладкая бобовая похлёбка – 5 сен». Несмотря на мучительную боль в груди, он разглядел это отчётливо.
– Похлёбка уже кончилась? – спросил солдат, стоявший перед лавкой.
– Уже кончилась, – раздалось изнутри.
Заглянув внутрь, он увидел яркий свет двух голых свечей. На возвышении среди ящиков с консервами и мелочью сидел улыбающийся усатый мужчина лет тридцати. Один солдат разглядывал полотенце.
Рядом в темноте виднелись низкие каменные ступени. «Вот оно», – подумал он. Одна мысль, что можно отдохнуть, наполнила его сердце безмерной радостью.