В магазине я остановилась у полок с молоком. Пальцы нервно перетирали горлышко пластиковой бутылки. Как будто это было важно – молоко двух с половиной процентов или три?
Я схватила бутылку, кинула её в корзину. Потом хлеб. И ещё что-то ненужное, лишь бы быстрее вытащить деньги из кошелька и уйти. Потому что в глубине души я знала: его там не будет. Не может быть. Я просто накручиваю себя.
Но когда я вышла из магазина, с пакетом молока в одной руке и пакетом с хлебом в другой, он был там.
Точно там же.
На той же стороне улицы. Под тем же фонарём, свет которого вдруг показался мне слишком тусклым, слишком беспомощным, чтобы хоть что-то осветить.
Он даже не пытался прятаться. Его силуэт был чётким, как тень, отлитая из металла. Неподвижный. Глухой.
Он смотрел.
И это было всё, что он делал. Но этого оказалось достаточно, чтобы молоко в моей руке вдруг стало слишком тяжёлым, а ноги начали подгибаться.
"Совпадение," – шептала я себе, но это уже не звучало как правда.
Мой пульс бился так громко, что, казалось, его можно было услышать на улице. В каждом ударе – глухой, тревожный звук, который предупреждает о приближении чего-то страшного.
Это уже не совпадение. Это уже… что-то другое.
Может, он живёт где-то рядом? Просто стоит на своей улице. Просто ждёт кого-то.
Я хотела убедить себя, что всё это в моей голове. Но этот взгляд… Он был слишком острым, слишком тяжёлым, чтобы быть плодом воображения. Он был как невидимая рука, тянущая меня обратно, даже когда я пыталась уйти.
Когда я пришла домой, я захлопнула дверь так быстро, будто за ней могла проникнуть эта адская тревога. Но чувство, что что-то не так, не ушло. Оно только глубже засело под кожей, распространяясь, как яд.
Я пыталась занять себя. Раскрыла книгу, надеясь, что страницы выдернут меня из этого напряжения. Но буквы расплывались. Они превращались в чёрные пятна, которые больше не складывались в слова.
Музыка тоже не помогла. Мелодия казалась колючей, раздражающей, как царапанье ногтями по стеклу.
Я поставила себе чай, сделала лёгкий ужин. Но еда осталась нетронутой. Я просто сидела за столом, сжимая чашку, которая уже давно остыла.
И тогда я услышала их.
Тихие. Лёгкие. Едва различимые.
Но я знала, что слышу. Эти звуки не могли быть моей фантазией.
Я замерла. В груди всё сжалось, как будто внутри меня натянули струну, которая готова была порваться от напряжения.