– Ох, давай уж лучше покончим с метром, – взмолился я, снова невольно рассмеявшись.
– Ну хорошо. Надеюсь, основную идею ты понял. Чтобы избежать хаоса при строительстве домов и при разделе земли, мы установили стандартную единицу, с помощью которой всё измеряем. Мы назвали её метром и договорились, какой именно длины она будет. Точно также, чтобы избежать хаоса в человеческих отношениях, надо установить общепринятую стандартную единицу для измерения морали.
– Понятно.
– В данный момент попытки разных людей установить единицу морали преследуют одни и те же цели, но различаются в подходах к решению этого вопроса. Священнослужители одной страны благословляют солдат, которых посылают на поле боя, а имамы другой страны благословляют своих воинов, отправляющихся воевать с ними. Этот пример мы видим в продолжающемся уже много лет военном конфликте между Палестиной и Израилем. И те и другие утверждают, что Всевышний на их стороне. Общепризнанного критерия добра и зла не выработано, и пока его нет, люди будут оправдывать собственные действия и осуждать поступки других.
– И ты предлагаешь взять в качестве такого платино-иридиевого бруска, который служил бы мерой морали, физику Вселенной?
– Да, хотя по своей точности критерий ближе к расстоянию, которое проходит фотон, чем к бруску сплава. Я считаю, что в поисках объективного критерия добра и зла, который все сочли бы достаточно разумным, мы должны обратиться к законам существования Вселенной и, в частности, к самому важному её свойству, определяющему всю её историю – к её постоянному усложнению. Нам просто ничего не остается, как опираться на природу Вселенной. И кстати, все крупнейшие религиозные учения делают это. Например, Коран очень часто рекомендует нам в поисках истины и смысла изучать планеты и звёзды.
– И всё же мне не совсем понятно, почему ты берёшь в качестве морального критерия именно это свойство, тенденцию к усложнению, а не какое-нибудь другое? Мне представляется, что это несколько произвольный выбор. Я говорю не из чувства противоречия, ты понимаешь, да.
– Твои сомнения мне понятны, – улыбнулся Бек, подняв на миг глаза к окну. – Я тоже был настроен довольно скептически, когда начал размышлять об этом. Но со временем пришёл к убеждению, что в настоящий момент это наиболее адекватный способ оценки добра и зла. Это не означает, что данное определение будет лучшим всегда. Мера длины в будущем тоже будет усовершенствована. Сейчас как-будто в вакууме ничего не происходит, тогда как на самом деле там протекают самые разные процессы, множество реакций. Но пока что у нас нет лучшей меры длины. То же самое и с тенденцией к усложнению – мы берём её в качестве критерия, потому что это самое важное свойство Вселенной, оно охватывает её целиком, всю её историю. Если ты предложишь мне другой, более удачный способ объективной оценки добра и зла, с которым согласились бы и люди всех вероисповеданий и неверующие, и который учитывал бы всю историю Вселенной, я буду счастлив выслушать тебя.