Прежде Мимочка была ее подругой, но теперь maman и Спиридон Иванович наложили veto на эту дружбу. Они находят Нетти слишком легкомысленной и видят тут дурной пример для Мимочки. И Мимочка не отдает ей визитов, потому что, конечно, раз она на опасной дороге… Но Мимочке очень жаль, что она на опасной дороге, потому что не будь она на опасной дороге – ей было бы так весело у Нетти… Она все-таки добрая, эта Нетти, и так смешно болтает, и такая бойкая… Да что Нетти, Мимочке и у трех сестер Полтавцевых веселее, чем у себя дома. Они поют, играют, танцуют, мечтают… Они всегда влюблены, всегда говорят о капитанах и поручиках, о поклонниках Нетти… У них есть мечты, надежды, планы на будущее; у них все впереди. А она? Чего ей ждать? На что надеяться? Жизнь исчерпана. Иллюзий никаких. Она знает жизнь, знает людей, знает, что такое брак, что такое эта пресловутая любовь – une horreur[32]! И тетя Мари еще говорит ей: «Смотри не влюбись!» Ей – влюбиться! Да ей и жить-то не хочется… И лучшие годы ушли, ушли безвозвратно… Она уже старуха. Ей двадцать шесть лет. Да, конечно, это – старость… Она чувствует себя такой старой, старой, такой отжившей…
И Мимочка скучает, и Мимочка худеет и бледнеет.
К весне нервное расстройство ее доходит до такой степени, что когда в один прекрасный вечер Спиридон Иванович предлагает дамам на обсуждение вопрос, где им провести лето: в деревне или на даче, – с Мимочкой делается истерический припадок, настоящий истерический припадок – с хохотом, криком, конвульсиями… Maman в отчаянии. Вот до чего дошло! И чего она смотрела, как допустила?!
Скорее, скорее надо принять энергические меры. Теперь Мими сдается; она согласна посоветоваться с доктором Варяжским. Maman так верит в Варяжского! Он принимал у Мимочки, он раз уже спас ее от смерти, он знает ее натуру… И чудесный человек, внимательный, веселый… Не мальчишка какой-нибудь, а солидный почтенный человек, профессор… Maman верит в него, как в Бога. Теперь все спасение в докторе Варяжском. Как он скажет, так они и сделают. Скажет: ехать на Мадеру – поедут на Мадеру… Спиридон Иванович дал денег. Нельзя останавливаться перед расходами, когда дело идет о сохранении жизни, и жизни близкого человека. Как Варяжский скажет, так они и сделают.
– Кого я вижу! Мое почтение! – говорит доктор Варяжский, впуская в свой кабинет maman и Мимочку и мельком оглядывая, сверх очков, приемную, полную пациентов всякого вида и возраста, шушукающих по углам и перелистывающих журналы в ожидании очереди.