«Не закончено.»
Дождь не смывал её. Она будто была выжжена.
– Назад! – выпал Энтони, сделав неуверенный шаг.
В ту же секунду – громкий визг тормозов.
Сзади, из темноты, на них едва не наехала машина. Фары ослепили, брызги грязной воды ударили в ноги. Из окна высунулся разъярённый водитель, крича:
– Вы что, с ума сошли?! Посреди дороги, в чёртову бурю!
Но Энтони не услышал его. Он не чувствовал страха – только онемение. Как будто мир вокруг стал второстепенным, как декорация в плохом спектакле.
Тревор схватил его за плечо и сдавленно прошептал:
– Энтони, чувак, послушай. Мы должны разобраться. Это нельзя оставить. Надо… сжечь эти ноты, все до последней! И выяснить, откуда они. Кто этот Элридж? Этот композитор? Может, есть ещё кто-то, кто знает правду. Есть же архивы, записи, газеты – хоть что-то! Мы найдём это! Мы остановим это!
Энтони медленно повернулся к нему.
Его губы дрожали. Голос был тихим.
– Это… не просто музыка, Трев. Это что-то другое. Это что-то… что ждёт.
Он хотел сказать больше, но в этот момент за их спинами вспыхнул свет.
Они одновременно обернулись.
Окна дома загорелись.
Но не жёлтым, не тёплым.
Красным.
Глубокий, тревожный, как сигнал воздушной тревоги. Окна светились, будто горели изнутри, но не пламенем, а каким-то нечеловеческим пульсирующим светом. Как глаз.
И тогда она вернулась.
Музыка.
Без пианино.
Без клавиш.
Без нот.
Без дирижёра.
Она шла изнутри стен. Сквозь кирпич, бетон, стекло и плоть. Она заполняла пространство, как вода заполняет раковину. Она не игралась – она жила. Дышала.
И снова звучали те же ноты. Извращённые, искажённые, но узнаваемые. Пульсирующие. Они несли в себе призыв.
Энтони шагнул назад, стиснув голову руками.
Он слышал в этой музыке слова.
Они не закончатся…
…пока я не закончу.
Глава 10. Последняя нота
На следующий день они проснулись ещё до рассвета. Если это вообще можно было назвать сном.
Энтони лежал, уставившись в потолок.
Тревор сидел в углу комнаты, завернувшись в одеяло, будто оно могло спасти от того, что они пережили. На его лице – пустота. Та, что бывает у солдат после боя. Он молчал. Ни одной шутки. Ни одной фразы. Даже взгляд был другим – не внешне, а в самой сути. Он больше не мог делать вид, что это «просто жуткая история». Всё стало реальным.
Энтони встал. Медленно. Без эмоций. Как человек, который принял приговор.