Бережливость императора проявлялась во всем, начиная от личного гардероба и заканчивая выдачей наград и даже императорской семьей: Александр III провел закон, по которому «великими князьями» могли именоваться только дети и внуки царствовавших императоров, а остальные члены августейшей фамилии получали титул «князей императорской крови» – соответственно с сокращением им денежных выплат.
В 1876 г. Александр II составил завещание своему наследнику, в котором заповедовал: «Да поможет ему Бог оправдать мои надежды и довершить то, что мне неудалось сделать для упрочения благоденствия дорогого нашего Отечества. / Заклинаю Его, не увлекаясь ложными теориями, пещись о постоянном его развитии, основанном на любви к Богу и на законе. Он не должен забывать, что могущество России основано на единстве Государства, а потому все что может клониться к потрясению сего единства и к отдельному развитию различных народностей, для него пагубно и не должно быть допускаемо»52. Из этого завещания Александра III неукоснительно следовал только идее народного единства. Князь С.М. Волконский писал: «Смешение принципов национального и религиозного достигло последних пределов уродства. Только православный считался истинно русским, и только русский мог быть истинно православным. Вероисповедной принадлежностью человека измерялось его политическая благонадежность»53. Пользуясь искренней набожностью государя и его преданностью православной вере (Александр III выстаивал до конца все службы и соблюдал обряды) обер-прокурор Синода Победоносцев развернул буквально травлю не православного населения, причем наибольший удар наносился представителям христианских не православных течений. Одновременно правительство стремилось любыми путями поощрять переход населения в православие. Консервативный «Гражданин» князя В.П. Мещерского, издание, ценимое и читаемое императором, 11 февраля 1892 г. писал о действиях православных горе-миссионеров: «С Восточной Сибири – из Иркутской губернии сведения еще печальнее; они повествуют об ужасных насилиях, совершавшихся для обращения буддистов в православие… К счастью, эти ужасы дошли до сведения иркутского генерал-губернатора, и началось следствие. Но все же событие это вдвойне печально: во-первых, потому, что крещение насильное, с облавами в лесах, с побоями, истязаниями, даже над беременными женщинами, совершалось полицией по требованию местного духовенства, а во-вторых, потому, что с этими действиями, не имеющими имен, сопоставляли дорогое всем русским имя царственного первенца…»