Второй следопыт атаковал сбоку, его зачарованный дротик просвистел в воздухе. Я отпрыгнул, но в этот момент произошло то, чего я никогда не смогу себе простить.
Командир, пытаясь достать меня, резко развернулся и случайно задел старика. Лесник, который столько сделал для меня, который приютил и обучил всему, рухнул на землю с тихим стоном.
– Нет! – закричал я, бросаясь к нему.
Но следопыты не собирались давать мне шанса. Они атаковали все разом, их мечи сверкали в лучах заходящего солнца. Я был вынужден защищаться, хотя каждая клеточка моего существа кричала от боли и вины.
Их клинки звенели о мою броню, высекая искры. Я двигался как тень, уворачиваясь от ударов, но они наседали, их опыт и слаженность давали им преимущество. Один из следопытов попытался зайти с фланга, но я встретил его ударом бронированного кулака, отшвыривая прочь.
Командир бросился на меня, его меч сверкал в закатном свете. Я парировал удар, но его сила была такова, что меня отбросило к хижине. В этот момент я увидел, как один из следопытов склонился над лесником.
Я рванулся к нему, но было поздно. Лезвие меча сверкнуло в воздухе, и следопыт отпрянул, оставив после себя безжизненное тело.
От ярости моя броня вспыхнула тёмным светом. Металлические пластины задвигались с оглушительным скрежетом, формируя смертоносные шипы. Я бросился в атаку, движимый только одним желанием – отомстить за друга.
Битва превратилась в танец смерти. Мои клинки-пластины рассекали воздух, встречая мечи следопытов. Один за другим они падали, их доспехи не могли противостоять моей неуязвимой броне.
Когда всё закончилось, я стоял среди тел павших врагов. Мой друг лежал неподвижно у порога своей хижины. Его добрые глаза больше не смотрели на мир.
Я упал на колени рядом с ним, но было слишком поздно. Слишком поздно для слов благодарности, слишком поздно для прощения.
– Прости меня, – прошептал я, закрывая его глаза. – Я подвёл тебя.
В этот момент я понял, что стал тем, кого они преследовали – монстром, убийцей. Но в отличие от других Опустошителей, во мне всё ещё жила человеческая душа, которая будет вечно скорбеть по утраченному другу..
Глава 8.
Лес кажется бесконечным. Ветви деревьев переплетаются над головой, создавая мрачный свод, сквозь который едва пробиваются лучи солнца. Каждый шаг отзывается гулом в металлической маске, что закрывает мое лицо.