Пробуждение цветов и запахов: два вида мудрости
Философия, как весёлая наука, берёт начало от Демокрита Абдерского, предпочитавшего смеяться над глупостью рода человеческого, нежели, подобно Гераклиту Эфесскому, плакать над роковой его безысходностью. Философская интуиция «досократиков», будучи формой непосредственного восприятия, была обращена к природе, которая, как заметил Гераклит, любит прятаться. Когда что-то обнаруживается, тайное становится явным, – тогда природа бывает с нами весьма откровенна. Ведь, как гласит народная мудрость, кто ищет – тот всегда найдёт (имеется ввиду, что тот, кто ищет, делает это откровенно, честно, а не так – лишь для вида). В зависимости от того кто ищет и кто вопрошает, постигаемая нами как «правда о себе» истина будет представляться по-разному (всё зависит от того, кто смотрится в её зеркало). Отсюда истина постигается не как что-то конкретное и одинаковое, но как то, что дано постичь каждому, кто решился взглянуть в зеркало своей души ненаглядной. Природа таким образом играет с тем, кто слышит её зов и кто способен в той или иной форме откликнуться на этот зов.
Хорошо известно правило из детской игры в догонялки или, как вариант, –в «салочки». Согласно этому неписанному правилу, «водит» тот, кого поймали, догнали, или, если это игра в прятки, – нашли. Существует немалое количество считалок, суть которых сводится к тому, что кто-то должен прятаться или убегать, а кто-то – «водить» (и наоборот). Кто водит, то есть догоняет, и тот и есть «вода». Философ или художник по отношению к самой природе вещей находится в позиции такого воды, поскольку он водит –догоняет. Водит ли в каком-либо виде сама природа, если бывает обнаружена или поймана, не известно, но, с определённой долей осторожности (природа требует трепетного отношения к себе), можно предположить, что некоторым образом и она тоже водит. В языческом плане природа может быть отождествлена с богом Паном. Водят, например, духи природы (достаточно подробное описание которых встречается в работе Парацельса «О нимфах, сильфах, пигмеях, саламандрах и о прочих духах»). Задача философа-метафизика –проверить, испытав на себе все прелести игры, предположение, согласно которому природа – водит. Если это действительно так, то она даёт о себе знать как отражение твоих мыслей, слов и снов. Для того, чтобы природа водила, заявляя о себе, достаточно идти против фундаментального закона, который констатируется как закон природы. Имеется ввиду закон необходимости. Если игра в прятки, как и любая игра, имеет определённые правила, которые хорошо должны быть известны всем участникам процесса, то игра, в которую играет философ, имеет, как мы уже упоминали, экспериментальный характер, и правила проясняются в процессе игры. Отсюда сама по себе игра предшествует правилам, которых изначально нет, и, стало быть, правила в этой игре определяются игроками в процессе самой игры. Когда правила, как своего рода предписания, определяют игру, то у игроков всегда есть стимул что-то нарушить, что-то разрушить – для того, чтобы постичь свободу. Тогда, когда что-то нарушено, появляется смотрящий, что наблюдает за тем, кто «водит», и за тем, кто прячется или убегает. Это может быть воспитатель, взрослый, что находится по ту сторону игры – вне игры. Так или иначе, «третий» – это фигура контроля. Познание природы вещей, подобно игре, и оно столь же самозабвенно, поскольку обусловлено чувством трепета перед ней, что испытывается тем, кому удаётся заглянуть за завесу тайны.