«Сталинский питомец» – Николай Ежов - страница 25

.

Однако к этим рекомендациям явно не прислушались, и 27 марта Ежов подтвердил свое прибытие в Семипалатинск и приступил к работе в качестве секретаря губкома партии^>66. Как утверждают его биографы, в своей новой должности он опять «проявлял своеволие» по отношению к секретарям райкомов^>67. Фадеев пишет, что в некоторых районах преобладали антинэповские настроения. Сторонники уравнительного «коммунизма для бедных» провозгласили независимую «Бухтарминскую Республику»^>68 в северо-восточном Казахстане, и Ежов вскоре обнаружил, что «среди руководителей губернии немало скрытых и явных врагов, сочувствующих восстанию и поддерживающих его». Он отправился во взбунтовавшиеся сельские районы без какой-либо военной охраны. Фадеев писал, что эта поездка была трудной и опасной, и мятежники покушались на жизнь Ежова. Но в конце концов мятеж удалось подавить мирными средствами^>69. На фотографии того времени Ежов показан впереди группы солдат, возвращающихся после подавления мятежа.

Примерно через год, в мае 1924-го, Ежов был избран делегатом XIII съезда партии^>70. В следующем месяце его переводят в Оренбург, где он возглавил Орготдел Киргизского обкома партии, что могло выглядеть как понижение в должности, если бы в ноябре того же года он не стал секретарем Киргизского обкома^>71. И здесь он также имел отрицательный опыт работы с местными функционерами. Как позже вспоминал один из бывших заключенных ГУЛАГа, Ежов был настолько не способен справиться с сильной местной троцкистской оппозицией, что прятался от нее на вокзале в салон-вагоне^>72.

Митинг после возвращения войск с подавления Бухтарминского восстания. 1923. [РГАСПИ]

В апреле 1925 года Киргизская республика была переименована в Казахскую, а столица перенесена в Кзыл-Орду. Этим же летом Ежов стал заместителем ответственного секретаря Казахстанского крайкома партии и заведующим Орготделом. Как указывает Фадеев, он проявил себя непримиримым противником концессий иностранных капиталистов, таких как британский бизнесмен Лесли Уркварт. Тогда же он самостоятельно изучал марксизм-ленинизм. Фадеев отмечает: «…с присущей ему исключительной работоспособностью он ночами сидел над книгами, овладевая теорией Маркса – Ленина – Сталина»^>73. В 1924 году Ежов указал в анкете, что знает основную марксистскую литературу. Кроме того, имеются свидетельства, что в течение двух месяцев два раза в неделю по вечерам он посещал занятия кружка марксистского самообразования