Арон внимательно слушал, не перебивал и не останавливал, казалось, ему нравилась Маргошина увлечённость. А однокурсники были благодарны ей за подаренное им дополнительное время. Наконец, фонтан её красноречия иссяк. Неотвратимо надвигался первый вопрос. Маргоше показалось, что спасение можно найти только в той же удивительной логике, что присуща и самому Арону.
– Георг Фридрих Гендель родился в Германии, как и Иоганн Себастьян Бах, и в том же, одна тысяча шестьсот восемьдесят пятом, году.
Арон не спорил.
– Это говорит о том, – продолжила Маргоша, что они были ровесниками, современниками и жили в одну эпоху музыкальных стилей и жанров.
Кивком головы Арон выразил свое согласие.
Маргоша продолжала свое спасение:
– Когда мы называем то или иное имя выдающего мастера, будь то художник, писатель или композитор, то невольно ассоциируем его с определённым жанром, конкретным произведением или музыкальным инструментом. Шопен, например, ассоциируется у всех с музыкой для фортепиано, хотя у него есть произведения для скрипки и виолончели, и даже есть песни. Мы говорим Бетховен, и ярче всего в памяти проявляются его сонаты и симфоническая музыка, но список произведений композитора гораздо внушительнее. Называя Баха, мы сразу вспоминаем его органную музыку, хотя творчество Баха было необычайно разнообразным. У него есть сочинения для клавесина, флейты, лютни и оркестра.
Это было логично. Арон опять кивнул.
– А когда мы говорим Гендель, то в первую очередь приходит на ум слово оратория, один из музыкальных жанров, в котором Гендель проявил себя как непревзойденный мастер. Широко известны такие его оратории как «Самсон и Далила», «Времена года»…
И тут Маргоша замолчала.
– Дальше, – попросил Арон.
– Всё, – сказала Маргоша.
– Всё? – удивился Арон.
– А ещё в своё время Гендель был более популярен, чем Бах, – сказала Маргоша, прекрасно понимая, что это никакого отношения не имеет к Генделю как композитору.
– Бедный Бах, – иронично буркнул Арон.
Он давно уже раскрыл Маргошину зачётку и сейчас, не глядя на Маргошу, молча крутил в руках ручку. «Не неуд, не неуд, – мысленно заклинала Маргоша, – ведь хотя бы на тройку я уже наговорила».
– Ну, давайте тогда музыкальные темы, – вздохнул разочарованно Арон.
Маргоша уже почти полностью выдохлась, но спела и сыграла несколько тем из Моцарта. А бедный Гендель так и остался неозвученным.