Мальчик как будто понимал, что никогда уже домой не вернётся – из глаз его текли слёзы. Слёзы наворачивались и на глаза Лукьяна. Психическая травма сказалась на физическом состоянии, не доехав до пункта назначения, он заболел и умер. Поэтому его жену Надежду Гавриловну с детьми сняли с этапа – без основного работника на лесоповале им нечего было делать – и оставили в Нижнем Тагиле, городе ссыльных, где они, мать и шестеро детей, ютились в одной, хотя и большой комнате деревянного барака. Но были и другие случаи, когда ссыльных размещали по две семьи в одну комнату. В этот барак поселяли также приезжих, устроившихся на работу в многочисленные цеха и службы Нижнетагильского металлургического комбината.
Старшему брату Гали Ивану уже исполнилось девятнадцать лет, и он был принят разнорабочим на комбинат. Старшая сестра Женя была младше Ивана на два года, и она смогла устроиться на работу в заводскую столовую посудомойкой.
Следующей по старшинству среди детей Гале в то время было пятнадцать лет, и она помогала матери по хозяйству и воспитанию младших сестёр: Маши, Зины и брата Шурика.
Надежда Гавриловна не жаловалась на судьбу и говорила детям:
– Слава богу, вы можете бесплатно учиться.
И они старались не огорчать мать. Сама Галя, кроме обязательной помощи матери по дому, успевала помочь Жене в столовой и училась в вечерней школе; а после окончания школы с отличными оценками по всем предметам продолжила учёбу на бухгалтерских курсах.
Погруженная в заботы девушка не замечала живущего по соседству и всегда останавливающегося при встрече с нею молодого человека. Но однажды он прервал установившуюся для него традицию молчаливого почитания и заговорил с нею:
– С недавнего времени я вижу тебя и твои светлые волосы даже в полной темноте. Не думаю, что ты по отношению ко мне можешь сказать хоть что-то похожее. Меня зовут Ефрем Пермяков.
Неожиданное признание удивило Галю своей прямотой. Она заинтересованно посмотрела на Ефрема, а затем без колебаний пожала протянутую ей руку:
– Сознаюсь, что ты прав. Будем знакомы, Галя.
Чуть выше среднего роста, коренастый и широкоплечий с шапкой густых отливающих в смоль волос Ефрем внешне создавал образ устойчивого, внушающего спокойствие человека. Но решительность и напористость в действиях свидетельствовала об эмоциональности его натуры.