Мой отец Хасан был его любимым сыном. Даже будучи совсем маленьким, раньше, чем это становится обязательным, отец регулярно ходил с дедушкой в мечеть. Никто из его братьев не проявлял такого интереса к исламу, как он.
Рядом с отцом Хасан научился распевать азан. И как у его отца, у него обнаружились голос и страсть, на которые откликались люди. Дедушка очень им гордился. Когда отцу исполнилось двенадцать лет, дедушка сказал: «Хасан, ты показал, что очень интересуешься Богом и исламом. Поэтому я хочу отправить тебя в Иерусалим изучать шариат». Шариат – это исламский религиозный закон, определяющий повседневную жизнь – от семейных отношений и гигиены до политики и экономики.
Хасан ничего не знал ни о политике, ни об экономике и даже не интересовался ни тем ни другим. Ему просто хотелось быть похожим на отца. Он хотел читать и распевать Коран и служить людям. Он еще не знал, что его отец был кем-то бо́льшим, чем просто имамом в маленькой деревушке, пользующимся доверием ее жителей.
Поскольку ценности и традиции всегда значили для арабов больше, чем конституции и суды, такие люди, как мой дед, часто приобретали высочайший авторитет. А в тех районах, где светская власть была слаба или коррумпирована, слово религиозного лидера становилось законом.
Отца послали в Иерусалим не просто для того, чтобы он получил там религиозное образование. Дедушка подготавливал его к правлению. Итак, несколько следующих лет отец жил и учился в Старом городе Иерусалима рядом с Куполом Скалы – культовым златоглавым сооружением, которое визуально определяет облик Иерусалима в глазах большинства людей во всем мире. В восемнадцать лет он окончил учебу и переехал в Рамаллу, где его тут же взяли имамом в мечеть Старого города. Преисполненный страстью к служению как Аллаху, так и его народу, отец горел желанием начать работу в местной общине точно так же, как его отец трудился в Аль-Джании.
Однако Рамалла – далеко не Аль-Джания. Город оказался шумным, не похожим на маленькую сонную деревушку, в которой прошло детство Хасана. Когда отец впервые вошел в мечеть, он с удивлением обнаружил там всего пятерых стариков. Все остальные жители города, казалось, только и делали, что проводили время в кофейнях и порнокинотеатрах, напивались и играли в азартные игры. Даже человек, распевавший азан в соседней мечети, делал это через микрофон, подключенный к аудиоколонке на минарете, чтобы соблюдать традицию, не прерывая игру в карты.