Нина бегом помчалась к остановке, на ходу набросила на плечи лямки рюкзака, впотьмах наступила в лужу, кроссовки промокли насквозь, носки тоже, ногам стало холодно.
– Твою же ж… – выругалась тихо женщина, поглядев на уголок скрывшегося за поворотом автобуса, потопталась в мокрой обуви, пошла пешком, сунув в карман проездной в веселой, ярко–салатовой обложке с котом, Женин подарок. Жека купила тогда этот чехольчик Нине на 8 Марта, купила в «Союзпечати», завернула в кусок красивой бумаги, перевязала ленточкой. Было очень трогательно…
– Что, Дениска, опять один? – ехидно улыбнулась Татьяна Семеновна. – А потому что не по зубам тебе наша Нина. Ты кого попроще найди.
– Вот всё вам, теть Тань, знать надо, да? – сердито буркнул Павлов. – Может, у меня намерения серьезные! Может, я влюбился, тогда что?! И вообще…
Он все пытался попасть в рукав куртки своей огромной ручищей, но та не лезла, проклятая невралгия мешала как следует вывернуть руку назад.
– Тьфу ты, черт! – выругался он. – Суют все свои носы!
– Да не ори, не ори. Ты – человек относительно новый, а Ниночка у нас уж давно. Ещё когда Женька с ней жила. Вам, мужикам, не понять её, Нину–то! Ладно, Дениска, давай помогу, руку суй! Ну вот! – довольно расправила на мужчине воротничок, похлопала его по плечам Татьяна. – Всё, ступай. Засиделся. Никакой личной жизни!
Денис Сергеевич неопределенно пожал плечами, хотел что–то спросить, но только махнул рукой. Если поспешит, то, может, успеет подхватить Нину на остановке!
Не успел, да и бог с ней. Действительно, надо окучивать Галку…
Татьяна Семеновна в отличие от своих коллег домой не спешила, поковырялась в своих владениях, потом пошла к «девочкам» в сестринскую пить чай.
В этой небольшой, тесно обставленной диванчиками и журнальными столиками комнатенке, с плотными, в синий горох шторками и льющими белый хирургический свет лампами под потолком было душновато, тихо свистел электрический чайник, Тамара и Люда, дежурившие сегодня, лениво ковырялись в принесенных из дома контейнерах, доедая ужин, то и дело зевали, поглядывали на часы.
– Приятного! – кивнула им тетя Таня и без какого–либо перехода продолжила будто прерванный ранее разговор. – Дениска–то вокруг нашей Нины увивается, сам на себя не похож стал, красавчик прямо! Она тут обмолвилась, что бородатых терпеть не может, так он побрился, теперь как тринадцатилетний мальчишка ходит, смешной! И шоколадку ей притащил, я сама видела, как в руки совал, но Нина не взяла, гордая. Да… Не по зубам она ему. А жалко, были бы красивой парой…