Кто? «Генсек вождя» Александр Поскребышев - страница 2
И просыпается. Весь всполошенный, мокрый, озябший, словно и впрямь только что вынырнув из уральской реки. Оглядывается полусонными глазами. Вздыхает облегченно. Нет, конечно, он давным-давно вырос, уехал из родных вятских мест. И сейчас у себя на служебной даче, в Архангельском.
Августовское солнце уже вовсю играет за задвинутыми шторами. Слышен приглушенный детский смех. Который теперь час? Организм привык к короткому отдыху – приезжаешь под утро, а к полудню уже надо снова быть на рабочем месте. Но сегодня – суббота, можно было немного расслабиться. Потянулся к тумбочке. Взял часы. Все точно. Без пяти час. Человек спит, а мозг на службе круглосуточно. Дал ему с ночи задание, и отдыхай спокойно, он не подведет.
Поскребышев быстро встал, подошел к окну, раздвинул шторы, потянулся, повращал головой, потом руками, поприседал, мысленно отходя от приснившегося.
Сон этот являлся ему уже не впервые. Чуть в разных вариациях. Стал сродни любимым фильмам Хозяина, которые крутят повторно по десятку раз в кремлевском зале. Только он, Сталин, может заказывать их заранее, согласно настроению. Поскольку категорически не любит неожиданности, предпочитает все надежное, проверенное. Точно знает, что нужно в тот или иной момент для душевного равновесия, что способствует направлению мыслей. Причем восприятие его часто оказывается как бы на контрапункте к реально происходящему. Когда его ожидают видеть гневным, он спокоен, ждут веселья – наблюдают печаль или едва скрытое недовольство.
В.М. Молотов, И.В. Сталин и А.Н. Поскребышев в президиуме XVII съезда ВКП(б) во время очередного заседания. 26 января -10 февраля 1934. [РГАСПИ. Ф. 558. Оп.11. Д. 1659. Л. 4 об.]
Некоторые втихомолку удивлялись, зачем по стольку раз смотреть тот или иной фильм. Но экран для него чаще всего не самоцель, а лишь фон, аккомпанемент, своеобразный тапер в том немом кино, которое прокручивается в данный момент в его собственной голове. И вот этот сюжет, этот сценарий, этот замысел знает только он, а вовсе не сидящие рядом. Они, конечно, чутко следят за вождем во время всего сеанса, пытаются уловить и подхватить его реакции на то, что сами видят на экране. Наверняка известно только одно – Сталин не терпит всяческих любовных сцен, сентиментальных эпизодов, предпочитает более энергичное, динамичное развитие сюжета – погони, драки, стрельбу. Но догадаться о его внутреннем состоянии, попробовать спрогнозировать дальнейшее поведение Хозяина, его реакции, его слова редко удается даже, казалось бы, давно изучившему характер вождя Поскребышеву.