боевой клич
– И вот ответ на мои вопросы, дорогие мои дети: мы на пути к тому, чтобы оставить следующим поколениям невероятное наследие. Ведь если наследие будет менее, чем невероятное, знаете, что это значит?
Его Превосходительство замолчал и внимательно осмотрел собравшихся.
– Это значит, Революцию предали! Это значит, нужна новая война за независимость – да, новая Освободительная война, потому что так бы поступили ваши предки и так бы хотели вы, ведь кто сказал такие слова: «Каждое поколение должно найти свою миссию и либо ее выполнить, либо предать»?[16] – Старый Конь поискал глазами на площади ответ. А затем: – Ага! Я знаю, кто это сказал, кажется, я и сказал, поэтому и запомнил, а значит, сказав это когда-то, сегодня добавлю, что я, ваш лидер, не стану вам мешать выполнить свою миссию! Я вас благословляю! И говорю вам всем: если я и узнал что-то полезное, пока правил, правил и правил, так это что власть любого режима, даже самого деспотического, в первую очередь опирается на страх народа! Я гарантирую: как только подданные лишаются страха, для режима игра закончена! Если хотите проверить – вперед, и не завтра, а прямо сейчас, потом меня поблагодарите! Долой страх! – заявил Старый Конь, и в его глазах полыхал узнаваемый огонь сопротивления.
Центр Власти и Избранные обменялись озабоченными взглядами, спрашивая себя, правда ли они слышат то, что слышат. Толукути глубокая тишина, опустившаяся на площадь, была такой всеохватной, такой истинной, что ее можно было схватить, словно толстого клеща. А что до животных под солнцем – они ерзали и с недоверием переглядывались. Конечно, нынче оговорки стали для Старого Коня обычным делом. Но порой эти оговорки, как прямо сейчас, на самом деле были честными и проницательными мыслями, толукути мыслями, которые разделяло большинство джидадцев, хотя, конечно, и не решилось бы произнести их вслух или согласиться с ними на публике.
Тогда-то зааплодировал вице-президент Тувий Радость Шаша, больше известный всем джидадцам попросту как Туви[17], и скоро за ним подхватил весь подиум и остальные животные – не сразу, потому что не понимали, чему они аплодируют, учитывая суть противоречивого, даже крамольного послания Старого Коня.
– Какого черта случилось с его долбаной речью? Ее что, никто не писал? – проворчал с презрением вице-президент, повернув голову – не голову, а целый автобус, – к сидящей за ним корове.