Позже, анализируя свой поступок, Нина вообще не могла понять, как она решилась сделать этот звонок. Возможно, задремал здравый смысл или пластинка о долге не успела включиться на миллионный повтор, а только Нина выудила из сумки свой простенький мобильный и позвонила на работу.
– Марк Петрович, я хочу взять отпуск за свой счёт, – выпалила она в ответ на приветственный рык начальника.
– Я тоже, – сказал Марк Петрович.
– Дадите?
– Нет.
– Тогда увольняйте, – Нина повесила трубку, отшвырнула телефон и схватилась за голову в полном ужасе от содеянного.
На работу её устроила мама. Сразу после получения диплома. Или правильнее сказать – пристроила. Отправила, как заказное письмо на почте, просто указав адрес, по которому нужно было явиться.
– Я хотела сама что-то поискать, – робко сказала Нина.
– А кормить тебя я буду, пока это «что-то» найдется? – холодно осведомилась Анна Борисовна. – И вообще я уже с людьми договорилась. Будь так любезна меня не подвести.
– С какими людьми? Мама! При чем тут какие-то люди?! Что это вообще за работа? – голос Нины звенел от напряжения.
– Не повышай на меня голос! Думаешь, тебя везде ждут с распростертыми объятьями? Без опыта, без ничего. Другая бы спасибо сказала.
– Спасибо, – откликнулась Нина, – но я всё-таки сама…
– Нет! – Анна Борисовна ударила ладонью по столу. – Никакой самодеятельности не будет. Ты живёшь в моём доме, на мои деньги и пока это так, ты будешь соблюдать мои правила. Я не для того столько в тебя вложила, чтобы ты взяла и испортила себе жизнь! Ясно тебе?!
«Сколько?» – вопрос был готов соскочить с языка, но вид разъяренной матери, которая как будто стала выше ростом, поразил Нину. Она почувствовала себя тараканом, нарвавшимся на взбешенного чистюлю с тапком в руке. Юркнуть в щель, затаиться и спастись или превратиться в мокрое пятно на полу.
– Нина, тебе ясно?! – Анна Борисовна нависла над дочерью.
Чтобы избавиться от ощущения, что на тебя вот-вот рухнет огромный теряющий равновесие валун, пришлось кивнуть.
– Не слышу! – мать приложила ладонь к уху.
– Ясно, – еле слышно выдохнула Нина, глядя перед собой.
«Где бы я сейчас была, если бы не струсила тогда…» – Нина скрючившись сидела на диване. Завернутая в одеяло, как закуклившаяся гусеница, не желающая покидать безопасный кокон, она пыталась не обращать внимание внутренний голос, который с нотками паники призывал немедленно мчаться к месту службы и объяснять, что к наглому звонку Нина отношения не имеет, потому что стала жертвой происков… Кто именно затеял происки, Нина додумать не успела. Телефон зазвонил, прервав истерику «здравого смысла».