– Робин, а ты сумела удержаться, – с нескрываемым злорадством громко проговорил Марк, чтобы все нас услышали в коридоре. – Признавайся, как сумела охмурить ректора? Это, случайно, не к нему ты вчера бегала?
– Завидуешь моим оценкам? – я гордо расправила плечи. – В отличие от тебя, мне богатенькие родители место в Академии не покупали! Что?! Язык прикусил?
– Да все знают, что ты здесь по протекции своего деда. Только из уважения к нему тебя не завернули ещё на вступительных экзаменах. Ты – позор Космической академии!
– Гори в аду! – сорвалась я на оглушительный визг.
Конечно, курсантов обучают держать эмоции под контролем. Я бы справилась с Марком, но сегодня слишком многое на меня навалилось, к тому же он вспомнил про моего деда. Эван Блэйк был первопроходцем Дальнего Космоса, он получил кучу правительственных наград. Я в детстве вместо сказок слушала истории о его приключениях из первых уст. Он был весёлым, добрым и заботливым дедушкой, пока однажды снова не ушёл в Космос. Ушёл и больше никогда мы о нём ничего не слышали.
– Слабачка, – презрительно скривил губы Марк. – Тебе никогда не сесть в кабину фрегата, тебе никогда не стать знаменитой, как твой дед. Будешь варить щи у плиты и ждать мужа с работы. Ха!
У меня всё померкло перед глазами. Я инстинктивно вскинула руку и ударила наглеца в лицо, из разбитого носа хлынула кровь.
– Робин Блэйк! – ледяной голос ректора окатил меня с головы до ног. – Сто штрафных баллов!
Гэбриел Норрис едва не задыхался от ярости, нависнув надо мной. Упс!
– Это вышло случайно, господин ректор, – смущённо пробормотала я, пряча окровавленную руку за спину.
– Она меня специально спровоцировала, – в этом был весь Марк, красивый и трусливый, а ещё любящий настучать на своих конкурентов.
– Дополнительно пятьдесят штрафных баллов, – прорычал ректор.
– Да чего уж мелочиться, – огрызнулась я, но это было от страха, а не от наглости.
– Господин Гэбриел, позвольте мне самому наказать свою курсантку, – профессор Генри Паттерсон втиснулся между нами.
Я очутилась за его спиной, но он был ниже меня ростом, поэтому могла сверху смотреть на его кустистые брови.
– Сколько вы назначили штрафных баллов?
– Сто пятьдесят, – снисходительно вымолвил Гэбриел Норрис.
– О, но тогда у неё не останется время на дополнительные занятия. Вы же сами урезали мне часы в астрономической лаборатории. Как же быть?!