– Ты сума сошел?
– А чего – он неплохо поет, я хочу послушать.
– Посмотри на его руки, видишь черные пятна? Ему жить осталось не больше недели – хочешь вместе с ним?
Я отскочил подальше, и стал судорожно отряхиваться. Музыкант даже бровью не повел.
– Ты чего сразу не сказал!?
Мумр оскалился в самой своей жуткой физиономии
– А чего ты сразу не спросил?!
– Этот город еще хуже и гаже чум я думал. – В ответ шаман только заржал.
Весь оставшийся день я внимательно, до рези в глазах, рассматривал руки людей на предмет черных пятен, но слава богам – таких нам больше не попадалось.
Я тащился за Мумром по хитрому узору плещущихся на ветру улиц. Глазел по сторонам. Раздевал глазами красавиц, пялился на диковины, ел все, что совал мне в руку шаман. Благодаря этому ловкачу к обеду мой живот был набит под завязку и уже протестовал против новых экспериментов. Мумр тащил с лотков все, что плохо лежит. Фрукты, пироги с непонятной, но вкусной начинкой, мелкие сладости. С каждого лотка по чуть-чуть – но лотков то море.
– Все, хватит. Еще кусочек и я лопну!
– Хм. А я только начал.
– Ты точно шаман дождей? Мне кажется ты просто уличный воришка.
– Одно другому не мешает. – Мумр дольно оскалился и подмигнул мне странно блестящим на солнце глазом.
Мы остановились у последней линии шатров, дальше шел берег реки. Мелководье и песок были под завязку завалены гниющим на жарком солнце мусором. Что-то отрыгивал город, что-то приносила вода. Красотой пейзаж не блистал. Море было близко, и вовремя шторма весь этот налет цивилизации наверняка смывало в море поднявшейся водой. Но штормов давно не наблюдалось, и грязная сторона городской жизни предстала перед нами во всей полноте. Хотелось как можно быстрей убраться подальше.
– Ну и куда теперь? До вечера еще куча времени.
– Пойдем вдоль края города, поищем.
– Что? Самый лучший в этом городишке мусор?
– Неа, кладбище
– Кладбище?!
Конечно же, Мумр не стал ничего объяснять. Натянув на рожу маску великой озабоченности и внимательности, он двинулся по тропинке вдоль внешней линии шатров. Пришлось плестись за ним. Люди избегали эти места. Изредка встречались полузаброшенные склады с изодранными стенами и камышовые шалаши бедняков. И те и другие в основном пустые – все кто мог ходить, толклись сейчас на центральных улицах в поисках ужина.