Спустившись со стены, Нежко зашагал к кузне с оружейной и к казармам, сложенным из огромных деревянных стволов, почерневших от времени. Под ногами приятно скрипел утоптанный сотнями ног снег. Молодой Ледень проскочил конюшни и хозяйственные помещения и, наконец-то, вышел к трапезной, у которой уже толпились его сослуживцы.
– Давно тут? – спросил Нежко у стоящего впереди него худощавого сутулого мужчины.
Тот обернулся и хмуро кивнул:
– Давненько.
– Да эти кашевары голодом хотят нас уморить! – послышалось где–то впереди очереди.
– Шеи надобно этим пройдохам намылить, чтоб не повадно было так люд мучать! – фыркнули уже за спиной Нежко.
– Тут скоро смена новая придёт, а вы нас ещё не кормили! – поддержали возмущение в середине.
Недовольный гомон злых и голодных мужских голосов стал разрастаться, потом последовал тяжёлый стук в закрытые двери трапезной, дополненный смачным пинком сапога.
Двери, наконец, открылись и в проходе появился ещё более злой, чем даже стражи врат, с небольшим горбом на спине, краснощёкий кухарь. Здоровый медный половник, размером превосходящий голову человека, угрожающе был закинут на его плечо. А за горбатой спиной кухаря опасливо выглядывало несколько человек из подавальщиков и помощников по кухне.
Он обвёл взглядом замолкших зачинщиков бунта и звучным голосом выдал:
– По что шум наводите? Будто не знаете, что подводы запозднились на дороге, снега-то целая тьма нападала! Мы тут из сил выбиваемся, а вы тут дебоширить принялись, двери пинаете! Для вас же пупы рвём… Ух, неблагодарные!
Он обвёл всех тяжёлым взором покрасневших от дыма очагов и недосыпа глаз, продолжая крепко сжимать рукоять половника. Окончательно убедившись, что бунт пресечён на корню, и погрома внутри не ожидается, кухарь дал знак своим подчиненным и медленно отошёл в сторону, пропуская шеренгу оголодавших за дежурство стражей.
Нежко про себя улыбнулся, дивясь своему положению: вроде, сын и наследник Князя Леденя, приближённый Князя Олана, словом, не последний человек в Северных объединённых Княжествах, но тут, на вратах – иные законы в чести. Он просто страж, просто человек, который несёт непростую службу на границе земель. И он будет ходить голодным до тех пор, пока горбатый кашевар не пустит его в трапезную. И не прикажешь же ему себя вперёд остальных накормить, никакого права на это нет и не будет.