Третий день путешествия должен был, наконец, вывести их к Мраморной реке, через которую путники планировали перебраться и выйти в деревню Дикие. А там можно было идти по Ледовому тракту, несильно углубляясь в лес, и добраться до столицы, навёрстывая потерянные два дня. Крюк им пришлось сделать значительный по заснеженной чаще, а всё потому, что для Агидель существовала вероятность быть узнанной. Деревни Лосиха и Вешенки относились к владениям Князя Авира Воибора, и там могли знать наследницу в лицо.
– Нет, так не пойдёт, – Леса смешно прикусила губу. – Я вообще не понимаю, почему вожак не топает на своих четверых, а едет на спине другого оборотня? Возьми и перекинься, давно пора.
Агидель очень хотелось ответить что-то весомое, солидное, но на ум, как на зло, ничего не приходило. Если бы всё было так просто – захотела и, вуа–ля, ты уже оборотень и наслаждаешься своей силой и мощью. Но она снова не принадлежала себе – о чем ни подумает, и всё вразброс, мысли были словно всполошённые овцы, несущиеся кто куда от испуга при виде волка. И всему виной было то, что приключилось с её отцом. Из головы не выходили страшные образы, если они, всё же вдруг не успеют…
– Пока не могу, – буркнула себе под нос Княжна и отвернулась.
Но чуткий слух оборотнихи всё прекрасно уловил:
– Пф, после того, как ты сожрала сердце мага и не только, для тебя вообще нет преград. Чистая магия! Давай, слезай и делай. Даже одёжку не попортишь.
Агидель порывисто развернулась на спине Смарагда, да так спешно, что чуть не свалилась с него в сугроб.
– Леса, какого лешего ты несёшь?! – рыкнул оборотень, резко обернувшись, тоже чуть не завалив Княжну, но уже в другую сторону.
– Чистую правду. А что? Вон, остроухие тоже подтвердят, что было такое. Теперь миг, и сущность уже высвобождена без боли и страдания.
Эльфы медленно качнули головами, стараясь не смотреть Княжне в глаза, и предпочитая внимательно изучать кору на деревьях и шишки на ветках елей.
– Леса, закрой пасть! – Смарагд уже не рычал, а ревел. Звериные глаза налились кровью, и вся шерсть на его хребте встала дыбом.
Сестра оборотня злобно прищурилась:
– Я вот не пойму, ты сам рассказать хотел это в более личной обстановке или что?
Княжна ошарашено смотрела на Лесу, не в силах что–либо сказать. Теперь, с ужасом, она стала понимать, откуда взялись те непонятные разрозненные картинки в её памяти, которые по незнанию она списала на дурные сны.