Так же первым, что я увидела, была всё та же тьма. Часами, а может и днями, годами, я бродила среди её чёрных песков… Я была слепа и тьма казалась мне убежищем, таким мягким и тёплым, что можно было завернуться в неё как в кокон и со временем раствориться, стать её частью… Спустя какое-то время я начала различат оттенки тьмы: ленты едва заметных полутонов разрезали пространство бесчисленным множеством отголосков чужих страхов, потерянных надежд и оборванных путей. Каждая нить – это русло, по которому истекает в наш мир тьма, та самая, что каждый из нас взращивает в себе, расширяя ручей до озера или бескрайнего моря. Жизнь и смерть, свет и тьма, добро и зло – это всё полутона, не больше, ни меньше… Ступая по нитям чужих жизней, я скользила рассеянным взглядом по узорам их судеб, сотканных из ошибок и, сгоревших в огне разочарования, стремлений. Встревоженные моими шагами песочные картины разлетались прахом, покрывая мои босые ноги всеми оттенками чёрного… Неожиданно тьма всколыхнулась и, подобно разбуженной донной рыбе, задвигалась, поднимая своё необъятное тело со дна истлевшего мира. Меня словно подбросило вверх и я начала падать, инстинктивно пытаясь ухватиться руками за окутывающую меня толщу водной бездны. Я летела сквозь пустоту, а вокруг меня, словно круги на воде, расходились нити моих жизней. Неловко развернувшись, я попыталась дотянуться до одной из них:
«Прошу! Только одно воспоминание! Верни мне хоть что-то!» – беззвучно кричала я, широко раскрывая рот, тот самый, в который совсем недавно провалилась, теряя сознание.
Распахнув глаза, я, тяжело дыша, уставилась невидящим взглядом в размытое оранжевое пятно. Сфокусировавшись, поняла, что это разведенный в центре шатра костёр. Чтобы ни пламя, ни угли не вырвались на свободу, огонь обнесли камнями, прикрыв сверху металлической сеткой. От долгого лежания на животе затекла шея. С трудом повернув голову на другой бок, я увидела своего немногословного надзирателя: он