. Петрозино опустился на колени на свой старый коврик, начистил кожаные ботинки клиента, после чего встал, чтобы забрать причитающиеся ему пенни. Одна часть заработка пойдет на оплату жилья его семьи, другая – на еду, уголь и одежду. И почти ничего не останется для него самого и для исполнения его мечты вырваться за границы итальянской колонии.
В тот день внутри Петрозино что-то треснуло. Изумленный Энтони наблюдал, как Джозеф оторвал от тротуара свой тяжеленный ящик чистильщика обуви, с усилием поднял над головой, напрягая мощные руки, и резко бросил на камни мостовой. Ящик хрястнул и разлетелся на куски. Прохожие равнодушно обходили деревянные обломки, а Энтони уставился на напарника. «Тони, – спокойно сказал Петрозино, – я больше не буду чистить обувь. Я хочу стать кем-то».
История эта настолько каноничная в своей «американскости», что можно заподозрить, будто Энтони позаимствовал ее из какого-нибудь романа Горацио Олджера[57], в которых часто фигурируют чистильщики обуви с блеском в глазах. Но Энтони клялся, что все это произошло на самом деле. Юный Джо глубоко проникся американским идеалом. И раз уж ящик оказался безнадежно испорчен и не подлежал ремонту, Петрозино пришлось искать другие способы зарабатывать на жизнь. Но он совершенно точно больше никогда не чистил обувь ни в Нью-Йорке, ни где-либо еще.
Вспышка гнева, произошедшая на глазах у Энтони, кое-что рассказала ему о друге: за спокойным лицом скрывались сильные эмоции.
* * *
Петрозино отправился на поиски работы получше. Бродил по всему Манхэттену, наводя справки в магазинах и лавочках. Джо перепробовал несколько профессий[58]: помощника мясника, хронометриста железнодорожной бригады, продавца в шляпном магазине, биржевого маклера. Даже гастролировал по Америке в качестве странствующего музыканта, играл на скрипке далеко на Юге, прежде чем вернуться обратно на Манхэттен[59]. Но ни одно из этих занятий не дало Петрозино возможности подняться и вырваться из унизительной нищеты, которую он только и видел вокруг себя.
Наконец, когда ему исполнилось то ли семнадцать, то ли восемнадцать лет, Петрозино получил работу «белокрылого» – уборщика нью-йоркских улиц. Возможно, это не производит впечатления великого достижения, однако в те времена городское санитарное управление находилось в ведении Департамента полиции Нью-Йорка, а значит, такая работа для трудолюбивого мигранта вполне могла стать ступенькой к большим свершениям.