«Хрупкое?» – Аура нахмурилась, её аура на мгновение потускнела. «Наш мир построен на миллениумах мудрости и гармонии. Что может быть более прочным, чем любовь, объединяющая всех просветленных?»
Прежде чем Гром успел ответить, их страстный танец достиг кульминации. Волны экстаза прокатились через их соединенные сознания, заставляя цветы вокруг них вспыхнуть ослепительным золотым светом. Кристаллы пропели высокие ноты, создавая симфонию, которая разнеслась далеко за пределы сада. В этот момент их любовь стала частью самой ткани реальности, пульсирующей нотой в великой симфонии просветленного существования.
Но в самый пик их единения что-то пошло не так.
Золотистый свет начал меркнуть с тревожной внезапностью. Несколько люминесцентных бутонов, которые секунду назад пылали как маленькие солнца, начали вянуть и чернеть, их лепестки осыпались пеплом на обнаженные тела любовников. Аура, все еще обвивавшая Грома руками, внезапно содрогнулась, как от удара молнии.
«Что… что это было?» – она отшатнулась, её глаза расширились от ужаса. Через их эмпатическую связь Гром почувствовал, как по её сознанию прокатываются чуждые образы – видения страдания и разрушения, которые казались невозможно далекими от их мирного существования.
Гром крепче прижал её к себе, чувствуя, как волны её страха и смятения проникают в его собственное сознание. Через их связь он увидел то, что видела она: древнее сознание, пропитанное такой ненавистью к их счастью, что от одного его присутствия воздух, казалось, становился вязким и тяжелым. Теневые фигуры, манипулирующие разумами других, заставляющие их плясать под чужую дудку. И вкус отчаяния настолько глубокого и всепоглощающего, что от него тошнило.
«Аура, дыши глубоко», – Гром говорил мягко, но его собственный голос дрожал от напряжения. «Это были просто видения. Они не могут причинить нам вред здесь, в нашем убежище».
Но даже произнося эти слова, он понимал, что лжет. Умирающие цветы вокруг них были слишком реальными. Внезапная тишина, воцарившаяся в саду после того, как смолкли кристаллические мелодии, была слишком зловещей. И что-то в самом воздухе изменилось – он стал более плотным, словно насыщенным невидимым ядом.
«Гром…» – голос Ауры был едва слышен. «Я чувствую его. Это древнее присутствие. Оно знает о нашей любви, и это знание… оно причиняет ему боль. Такую боль, что она превратилась в ненависть ко всему живому».