За солнцем - страница 9
Гриз уставился на знак из ягод. Раздавил одну большим пальцем. Ответил:
– У меня нет родителей. Погибли. В каньонах опасно.
Мама прищурилась:
– Вот как. Значит, тебе повезло, что ты встретил его. – Как всегда в плохие моменты, имени Анкарата не называла. – Держись его, с ним удача.
Не глядя, протянула руку, растрепала Анкарату волосы.
И рассмеялась.
Мелодично и сладко – в тон цветам ночи и голосам цикад. И вся ночь, её сладкие запахи, ветер, звёзды застыли как в хрустале, задребезжали, вот-вот разобьются в пыль.
Анкарат вскочил, бросил Гризу:
– Пойдём.
Килч тронул маму за плечо, сказал:
– Тише.
Она замерла, полоснула взглядом… и сникла, уронила на стол ладони – словно Килч подрезал струну элемента. Анкарат запнулся в шагах, захотелось вернуться, заговорить, утешить, но не решился. Даже смолкнув, мамин смех, жутковатый, с отзвуком клятвы – длился, даже в доме он длился – в свете огня, в перезвоне магических нитей, в похолодевшей крови.
Только голос подземного солнца мог заглушить этот смех – но солнце молчало.
На крыше дома цвёл ещё один сад, запущенный и диковатый – мама то принималась ухаживать за ним, то бросала.
В одну сторону рассыпались глиняные скорлупки домов квартала, уже уснувшие, тёмные, а дальше в земле рдели трещины каньонов.
В другую – сверкал Верхний город, поднимался Ступенями к самой Вершине, к золотому её сиянию. Там были настоящие сады, каналы, настоящая сила, оттуда поднималось небесное солнце. Только попасть – никак.
Жители звали квартал ремесленным или окраинным, а Анкарат звал ничьим. Но все знали: эти названия неверны. Правда в том, что здесь живут те, кого Дом отверг. По-настоящему эта земля звалась проклятой, мёртвой. Кварталом отверженных. Бо́льшая часть соседей унаследовала судьбу предков, изгнанных в древние времена. Мама и Килч оказались здесь чуть больше дюжины оборотов назад.
– Не думал, – пробормотал Гриз, – что всё так похоже.
Говорил об их с Анкаратом судьбах. Мама вела себя чудно́, Гриз сравнивает её с той женщиной из пещер.
Как смеет!
– Чем это? – процедил Анкарат сквозь зубы. – Ничем ничего не похоже.
Гриз пожал плечами. Потом кивнул:
– Возможно. Но разве ты хочешь здесь оставаться? Не хочешь туда?
Он махнул рукой Верхнему городу, а может, и Дому, конечно, Дому. Власть Дома накрывала не только квартал, она достигала даже самой раскалённой глубины каньонов. Все ему подчинялись – даже слепые твари в тоннелях, даже Проклятья.