Он был земным человеком и не мог понять тот зуд, который постоянно испытывала Варя. У неё глаза всегда были направлены в небо, пусть под ногами и было много камней, об которые можно запнуться. Ей для счастья необходимо было находиться в вечно кручёном состоянии. Словно у него не дочь, а заводной мяч, чья задача прыгать и крутиться, пока его не поймает какой-то непоседливый ребёнок. В унынии замерших и обросших житейскими проблемами городов она бы засохла от скуки, как засыхают без солнца пёстрые цветы в оранжереях. Перед ним, как, впрочем, перед любым родителем, встал коварный, но извечный вопрос: отпускать, если все же ее примут, или нет. Отпустит -̶ потеряет свою жизнь, не отпустит ̶̶ она зачахнет, сидя в бетонных стенах.
«Какой же ты эгоист, Игорь!» ̶ прорезались сквозь память острые, прощальные слова жены, -̶ «Прошу, отпусти!»
«Только ты разбилась сразу, как я тебя отпустил»
Тяжелые мысли прервал радостный голос Вари:
̶ Папа, папа! ̶ девушка размахивая небольших размеров коробкой бросилась к отцу на шею.
Душа внутри Игоря оборвалась. Будто бы он сейчас не переживал из-за того, что она не поступит. Почему он не рад, если необходимость кого-то утешать отпала сама собой? Почему он не рад, зная, что сбылась заветная мечта его дочери? Почему нет в груди этой всеобъемлющей гордости за своё чадо? Одно только отчаянье к своему стыду.
«Прошу, отпусти»
Варя разлепила свои руки и, отойдя на шаг, принялась демонстрировать коробку. А он молчал, пытаясь выдавить из себя улыбку. Притвориться, что ему также радостно и безумно волнительно. Она что-то говорила, открывая коробку и доставая оттуда долгожданный значок. Наполненными до краёв счастьем глазами смотрела на него в ожидании восхищённого отцовского; "Ого". Как тогда, когда она показала ему фильм и Игорь был настолько им впечатлен, что с удовольствием выражал все своё восхищение.
Зная, как важно каждому ребёнку получить признание от собственного родителя, Игорь из всех своих силы улыбнулся, по-доброму погладив дочь по голове. Сказал:
̶ Я горжусь тобой, дочка!
Но как только дочь вернулась к осмотру своего долгожданного и явно заслуженного приза, взгляд его похолодел, переместившись за спину Вари. За ней стоял мутный призрак Марии, что белой, неестественно выгнутой рукой держал его девочку за плечо. Морозь пробежала по всему телу. Он хотел было сделать шаг и коснуться видения, но оно, покачав головой, исчезло, оставив мужчину в смятении.