Его взгляд, холодный и проницательный, скользнул вверх, к окнам третьего этажа старой типографии. Там мигал красный огонек камеры наблюдения. Система «Оракул» не спала никогда.
Но сегодня «Оракул» ошибался. Лиам чувствовал это каждой клеткой тела. Этот ИИ, цифровой паук, сплел паутину из камер, нейроинтерфейсов и акустических датчиков «Кварца». Он должен был предсказывать преступления за сутки. Его «мозг» – адаптивные модели машинного обучения – считался непогрешимым. Но Лиам знал правду: «Оракул» гнил изнутри. Подмененные сертификаты, системные ошибки, ложь. Он видел все – и сегодня ослеп. Или солгал.
Сообщение вспыхнуло в его нейроинтерфейсе ровно в 00:15: «Л. Варнер. Террорист. Арест. Немедленно. Адрес прикреплен.» Красные буквы резали сознание. Лиза Варнер. Инженер «Кварца». Адрес вел сюда, в промзону, пахнущую забвением и мазутом.
Лиам толкнул массивную дверь типографии плечом. Замок, древний и ржавый, поддался с сухим треском. Запах ударил сильнее – озон, пыль, и что-то сладковато-медное, знакомое до тошноты. Кровь.
Зал погрузился в полумрак. Мерцающие неоновые отблески с улицы и тусклый голубой свет заброшенного терминала «Оракула» выхватывали из темноты силуэт. На полу, в луже, черной в этом свете, лежала женщина. Лиза Варнер. Та самая, чьи доклады о странных аномалиях в акустических датчиках начальство называло паранойей. Лиза – технарь с моральными принципами в корпоративном мире пластиковых улыбок. Ее доклады о сбоях в акустических датчиках «Кварца» заблокировали, но она копала глубже. За час до смерти обнаружила связь между помехами и ошибками «Оракула». На ней было красное платье – искусственный шелк, дешевый, но яркий, как вспышка боли, вызывающее пятно в царстве серости и смерти. Подарок матери, вспомнил Лиам мельком из ее досье. Ее красное платье стало символом сопротивления – яркое пятно в серой зоне контроля. Теперь ткань пропиталась темным. Глаза, широко открытые, смотрели в пустоту потолка. Аккуратное отверстие чуть выше переносицы. Профессионал. С глушителем. Убийство – не точка в расследовании. Это сигнал: «Оракул» устраняет тех, кто видит правду. Ее правая рука была вывернута, пальцы в судороге сжимали пустоту. На ногтях – свежие микроцарапины, будто она царапала металл или пластик. На запястье левой руки – четкий белый след от накожного нейро-датчика, которого сейчас не было. А рядом с бедром, почти скрытое складками платья, на полу кровью был намазан странный символ: переплетенные кольца, одно из которых разорвано. Лиам сфотографировал его своим старым, отвязанным от сети коммуникатором.