– Я не питаю никаких особых чувств к Кулагину, разве что ненависть.
– Прошу простить мою некоторую неучтивость, сударь, но я не могу раскрыть вам своего имени. Не будете ли вы столь снисходительны и всё же не представитесь ли мне? – используя речевые обороты, явно не соответствующие и одежде, и в целом виду мужика, спрашивал меня мой гость.
– Своё имя я не намерен скрывать, – я встал перед ним прямо и представился, кивнув. – Алексей Петрович Шабарин.
Мне было удивительно наблюдать за изменениями в выражении лица моего собеседника. Вот он, только что бывший суровым, казавшимся неспособным на положительные эмоции человек, заплыл обезоруживающей улыбкой. Быстро взял себя в руки и натянул на лицо строгую мину, вместе с тем, мой гость начал меня более пристально рассматривать, будто узнал.
– Где моя дочь? – неожиданно, я даже немного вздрогнул, выкрикнул мужик.
В комнату сразу же забежали два бойца, но я отмахнулся, хотя те-то всё делали верно.
Я не сразу ответил. Пришлось немного посоображать, прежде чем я догадался, кто может быть передо мной. Сначала я даже подумал, что это вновь какой-то отголосок былых похождений реципиента, в тело которого я не так давно относительно попал. А потом я понял, кого мне напоминает этот мужчина.
– Вы – господин Садовой? – спросил я.
Мужчина встал со своего стула, сделал два шага назад, являя мне испуг.
– Скажите, где моя дочь, и я просто уйду, – сказал бывший архитектор.
– Так вы хотели убить именно Кулагина? – спросил я.
Тот промолчал. Но его слов уже больше было и не нужно. Ведь всё достаточно логично и понятно. И, может, было бы неплохо, чтобы задумка Садового удалась. Его схватили бы, и никаких подозрений в мою сторону не было бы. А уже после я мог бы с чуть большей уверенностью низвергать иных, менее деятельных и менее авторитетных воров в обличии чиновников Российской империи.
Но такие мысли – бесчестные. Я могу подставлять тех чиновников, в чьей вине уверен, если знаю доподлинно, что они люди гадкие, преступники. Но есть и хорошие люди, и важно, чтобы они не пострадали прямо или косвенно от такой моей деятельности. А то, что Садовой пострадал и сейчас вернулся с оружием в руках, для мести – для меня не преступление. Для меня это – справедливость и правда. После такой акции, как правило, никому добра не будет. Садового, возможно, даже и казнят (кстати, не знаю, есть ли сейчас в Российской империи смертная казнь). Ещё вновь не обретя отца, Маша вновь его потеряет. От этого икому добра не будет.